нарушителя. Брюс уже убедил его, что сможет осторожно доехать до дома, как вдруг Рон высунул голову из заднего окошка машины и грубо заорал что-то нечленораздельное.
– Кто это? – спросил офицер.
– Просто друг.
Друг выкрикнул что-то еще, и патрульный офицер велел ему выйти из машины. Почему-то Рон открыл дверцу не на шоссе, а с внешней стороны и выпал прямо в глубокий кювет.
Обоих арестовали и отвезли в тюрьму – сырое помещение, в котором не хватало кроватей. Тюремщик бросил на пол крохотной камеры два матраса, и парни, дрожащие, перепуганные, никак не трезвеющие, провели в ней остаток ночи. Позвонить отцам они не решились.
Для Рона эта ночь оказалась первой из множества проведенных за решеткой.
На следующее утро надзиратель принес им кофе, бекон и посоветовал позвонить домой. После долгих колебаний оба так и сделали и через два часа были отпущены. Брюс отправился домой на своей «камаро» один, Рону почему-то велели ехать в машине с мистером Либой и мистером Уильямсоном. Двухчасовая поездка показалась очень долгой, особенно в преддверии встречи с тренером Боуэном.
Оба отца настояли, чтобы их сыновья отправились прямиком к тренеру и рассказали ему правду, что те и сделали. Мерл, не произнеся ни слова, недвусмысленно дал им понять, что думает об их поведении, однако своего выдвижения не отозвал – оно касалось только их спортивных заслуг в минувшем сезоне.
До выпуска с друзьями больше никаких неприятностей не произошло. Брюс, которому поручили произносить торжественную речь, блистательно справился с задачей. С обращением к выпускникам выступил достопочтенный Фрэнк Эйч, всем известный окружной судья из соседнего округа Семинол.
В 1971 году ашерский выпускной класс состоял из семнадцати учеников, и почти для всех них окончание школы было знаменательным событием, вехой, которой гордились их семьи. Мало кто из родителей этих ребят имел возможность окончить колледж, иные не имели даже полного среднего образования. Но для Рона и Брюса церемония почти ничего не значила. Они все еще купались в славе чемпионов штата, куда более важной для них, чем школьный аттестат, и мечтали попасть в высшую лигу. Их жизни не должны были закончиться в сельской Оклахоме.
Спустя месяц оба были включены в сборную Оклахомы, а Рон занял второе место в рейтинге лучших школьных игроков 1971 года. Традиционная ежегодная игра сборной, составленной из звезд штата, проходила при огромном стечении публики, среди которой были «разведчики» всех команд высшей профессиональной лиги и многих колледжей. После игры двое из них – один от филадельфийской «Филлиз», другой от «Окленд эйз» – отозвали друзей в сторону и сделали каждому неофициальное предложение. Если они согласятся на бонус в 18 тысяч долларов каждому, то «Филлиз» возьмет в дублирующий состав Брюса, а «Окленд эйз» – Рона. Рон счел вознаграждение недостаточным и отказался. Брюса уже тогда начинали тревожить его колени, и он тоже полагал, что сумма недостаточна. Он
