– на слух, по интонации, фрагменты распределяли между собой и искали в разговорниках похожие слова. Да, пришлось вчера побегать в поисках шугнано-рушанских словарей и разговорников! Хорошо – столица, попробовали бы где-нибудь в горах поискать эти пресловутые разговорники…
Работа очень трудоемкая, целую ночь убили на то, что заняло бы у профессионального переводчика полчаса. Увы, приглашать специалиста со стороны по понятным причинам было нельзя.
– Ну все, достали! – озверело рявкнул Серега, потея над очередным фрагментом телефонной беседы. – С завтрашнего дня сажусь учить шугнано-рушанский. А заодно ваханский и всю восточно-иранскую группу! Чтоб они там все в одночасье сдохли, в своем распрекрасном Бадахшане…
В результате вышеперечисленных титанических усилий удалось выяснить следующее: таджики расследование провели, по существу дела далеко не продвинулись и вообще пребывают в полном неведении. Выражаясь интернациональным языком контингента, с которым теперь приходится работать Бюро, «кругом сплошные непонятки».
Да, еще – у таджиков имеется хиленькая версия об участии в этом деле некой «третьей силы». С кем встречался Андижо, никто не в курсе: инициаторы сделки выбыли по техническим причинам, таджики-строители знают только то, что родственники одного члена бригады привезли героин и хотели втихаря его продать. Ну да, покупателя им нашел Сохроб, есть такое дело. И – тишина.
Вполне закономерно, что Андижо, узнав о таком нехорошем поступке земляков, решил их наказать своими методами. Вопрос, кто наказал самого Андижо, остается открытым, отсюда и вытекает версия о «третьей силе».
«Привязать» Анвара к этому происшествию никто из таджикских «дознавателей» не догадался, его имя в телефонных разговорах вообще не упоминалось.
В общем, получилось нехорошо. Для чего, спрашивается, старались? Вся работа насмарку. Единственный плюс: убрали за собой грамотно, никаких приметных улик, способных хоть как-то пролить свет на ситуацию, таджики на месте происшествия не нашли.
В прессе и сводках правоохранительных органов по данному происшествию – полное молчание. Как будто его и не было. Впрочем, другой реакции и не ожидалось. Интервенты, ведущие преступную деятельность на русской земле, делают все от них зависящее, чтобы общественность как можно меньше знала об их жизненной активности. У нас и так не любят иноземцев, а если все подряд предавать огласке, так ведь вообще будут бить без разговора где только поймают – и не только пресловутые скинхеды, а буквально все подряд!
– Вот ведь незадача… Что-то я слишком хорошо о них подумал, – пробормотал Иванов, рассеянно листая рукописный перевод телефонных разговоров «бадахшанских». – Вроде бы такие крутые… С такими деньгами… Все везде схвачено… И не смогли сосчитать Анвара, проскочили мимо! Что-то у них там непорядок по части оперативной работы.
– Ну так давайте поможем людям, – предложил
