заставляли горы, окруженные пушистыми облаками, покрываться румянцем.
Но это еще не все чудеса, которые я видела в горах. Однажды, миновав перевал, мы попали на покрытое снегом пространство. Было странно видеть снег, когда на улице плюс двадцать пять.
– Почему снег не тает? – проговорила я и сделала шаг.
Снег зашевелился под моими ногами и начал волнообразно подниматься вверх. Я даже перестала дышать, потому что вдруг поняла – это не снег, а бабочки! Туча белых бабочек, затрепетав легкими крылышками, вспорхнула, поднялась вверх и растаяла. Такой красоты я не видела прежде. Зато теперь мне стоит просто закрыть глаза, чтобы увидеть сотни белых бабочек, кружащихся над головой.
Однажды был и неприятный случай: мы попали под сильнейший ливень, когда находились на отвесной скале. Спрятаться было негде. Струи дождя хлестали нас своими холодными плетями, стараясь вымочить до нитки. Ветер бушевал с такой силой, словно хотел сбросить нас вниз на острые камни, торчащие акульими клыками. Минут тридцать мы боролись с налетевшей стихией. Когда силы были уже наисходе, шквал ветра неожиданно утих, выглянуло ласковое солнце. Мы с трудом выбрались на ровное место, развели костер и принялись вытряхивать из рюкзаков промокшие до нитки вещи. Просушка заняла целые сутки.
Мы тогда порадовались, что наш сын Артемка остался дома.
– У меня такое впечатление, что я разговариваю со скалолазкой, а не со стюардессой, – засмеялась Мария Николаевна.
– Во мне чудесным образом уживаются два существа: земное и небесное. Наверное, потому что наши тела земные, а души крылатые. Поднимаясь в небеса, я совсем забываю о земных проблемах. Живу этим мгновением, как будто в нем целая жизнь. Парю волшебной феей в воздухе. Нет, не феей, а бабочкой. Я становлюсь одной из тех белых бабочек, которые вспорхнули из-под моих ног там, на горе, – пояснила Оля. – А на земле я снова превращаюсь в смешную девчонку в кепочке, любящую пошалить.
Однажды в горах был такой смешной случай. Нас со Светкой поселили в продуктовую палатку, строго-настрого наказав, ничего не брать. Мы честно старались не смотреть на рюкзаки с продуктами, долго боролись с чувством голода, а потом все же решили съесть по шоколадке. Но только мы зашуршали оберткой, в палатку заглянул Командор.
Он грозно сверкнул глазами и тут же приказал убираться вон. Ночь мы провели под открытым небом, созерцая, как падают звезды. На нарисованный замок, который красовался на продуктовой палатке, нам смотреть совершенно не хотелось.
Утром Командор прочел обвинительную речь в наш адрес. Мы почувствовали себя врагами народа и дали честное слово, что никогда, ни при каких обстоятельствах брать чужого не будем.
Ой, Мария Николаевна, я вас совсем заговорила, – всполошилась Оля.
– Милая деточка, мне было очень приятно с вами побеседовать. Но боюсь, что мне пора. – Она глянула на часы и, покачав головой, добавила:
– Время
