ьзуются методики, позволяющие выявить по почерку различные психологические характеристики писавшего человека.
Попытки толковать по почерку характер предпринимались со времен возникновения письменности. Истоки графологии можно найти в Южной Индии и Китае. Так, Конфуций отмечал, что почерк может достоверно указать, происходит он от великодушного человека или от того, кто вульгарен. Ему же приписывается следующая фраза: «Бойтесь человека, почерк которого напоминает движение тростника, колеблемого ветром». Другой китайский философ, Чжо Хо, тоже утверждал, что по почерку можно определить, благородного или низкого происхождения исполнитель иероглифов.
Пишем мы не задумываясь, а вот о том, как это происходит, задуматься следует. С древнейших времен, когда появилась письменность, люди писали и обучали письму, но в чем состоит внутренняя, психофизиологическая сущность письма как процесса, стало известно сравнительно недавно. До тех пор многие исследователи видели в письме лишь сложный двигательный навык и даже пытались найти в так называемой премоторной зоне головного мозга «центр письма». Такие предположения, однако, оказались очень упрощенными, а потому ошибочными. Даже беглое ознакомление с компонентами письма показывает, насколько сложен этот процесс, такой привычный для каждого грамотного человека.
Все это и побудило автора познакомить читающую публику с азами графологии и криминалистического почерковедения, рассказать о том, что и как можно узнать о человеке по его почерку и письменной речи.
ГЛАВА I. КАКОВ ЧЕЛОВЕК – ТАКОВ И ПОЧЕРК
Исторический экскурс в графологию
Вопрос о связи между почерком и человеческой личностью интересует людей издавна. В Толковом словаре живого великорусского языка Владимира Даля читаем: «Почерк – род, образ письма, образованья букв и связи речей на бумаге», далее: «Уставное письмо наше было весьма однообразно, но и в нем различалось несколько почерков, по времени, да сверх того рознится и почерк каждого писца» и признается: «Я не люблю ни угловатых, ни кудрявых почерков».
Графология в Советском Союзе долго считалась такой же лженаукой, как хиромантия. Доказывать, что в буквах скрыты характер и даже судьба человека, пришлось очень долго. Графология реабилитировала себя только в последние годы XX в. и неожиданно оказалась нужной психологам, медикам, криминалистам.
Европейская история графологии восходит к античным временам. Первые высказывания о связи почерка со свойствами личности можно найти в трудах Аристотеля, Дионисия Галикарнасского, Теофраста и др. Аристотель считал: «Как нет людей, одинаково говорящих, так и нет людей, одинаково пишущих», высказывал предположение о том, что внешний вид письма соответствует душевным качествам писавшего. Известно и изречение печально знаменитого римского императора Нерона: «Я боюсь этого человека, его почерк показывает, что у него предательская натура».
Одним из первых, кто обратил внимание на графологические особенности почерка, был римский историк Светоний. Характеризуя скупость императора Августа в работе «Жизнеописание цезарей», он отмечал, что последний «писал слова, ставя буквы тесно одна к другой, и приписывал еще под строками». Эту характеристику можно считать первым дошедшим до нас фрагментом графологического заключения. И хотя еще Платон говорил, что «почерк – это зеркало души человека», ни античными авторами, ни в Средние века серьезные научные исследования в этом направлении не проводились.
К эпохе Возрождения, когда письменность получила достаточно широкое распространение, относятся первые исследования о возможности использования почерка для установления каких-либо характерных особенностей внешнего облика человека. Графологический метод анализа почерка рассматривался в 1622 г. в трактате итальянского философа и медика профессора Болонского университета Камилло Бальди «Рассуждения о способе узнавать обычаи и качества писавшего по его письму». В основу своего сочинения он положил пословицу: «По когтям узнают льва». В книге приведено немало интересных и правильных суждений, однако в основном она представляла собой лишь собрание случайных наблюдений. Работа К. Бальди не получила широкой известности, но именно она положила начало «преднаучному», эмпирическому этапу развития графологической теории и практики. К этому периоду относится и работа современника Бальди – Марка Аврелия Северина, профессора анатомии и хирургии из Неаполя, под названием «Пророк, или Предсказание по письму».
В те времена за свои увлечения графологи могли поплатиться и головой. Известна история двух французов, осмелившихся составить графологический портрет царствовавшего тогда Людовика XIV. Графологам «забыли» сообщить, чей почерк они подвергают анализу, а выданную ими суровую характеристику незамедлительно представили коронованной особе. Страшен был гнев Людовика, прочитавшего про себя неприятные, но правдивые, скрываемые глубоко внутри, а поэтому недопустимые для постороннего глаза характеристики. Лишь быстрые кони да темная ночь спасли незадачливых графологов от
