во всяком случае, о них ничего не известно.
– Он признался?
– Нет.
– Где вы его нашли?
– В его собственном доме.
– Был ранен ваш заместитель?
– Да.
– Как он сейчас себя чувствует?
– Хорошо. Он в больнице, но с ним все в порядке.
– Его имя?
– Луни. Де Уэйн Луни.
– Когда будет предварительное слушание?
– Я не судья.
– Ну, по вашим соображениям?
– Может, завтра, а может, и в среду. Прошу вас, остановимся на этом. Я не готов предоставить вам какую-либо информацию, во всяком случае, не сейчас.
Тюремщик забрал у Карла Ли бумажник, деньги, часы, ключи, перочинный нож, снял с пальца обручальное кольцо, вписал каждую вещь в специальный формуляр, на котором Карл Ли проставил дату и свою подпись. Затем в соседней небольшой комнатке его сфотографировали – анфас и профиль – и сняли отпечатки пальцев. Пока все шло так, как говорил ему Лестер.
Ожидавший его у дверей Оззи провел Карла Ли по коридору в другое помещение, где алкоголиков заставляли дышать в трубку газоанализатора. За небольшим столом, помещавшимся рядом с агрегатом, сидел Джейк. Оззи извинился и оставил их одних.
Адвокат и его клиент, разделенные прямоугольником стола, спокойно и вдумчиво изучали друг друга взглядами. Улыбались. И молчали. Последний раз они говорили пять дней назад, в среду, на следующий после изнасилования день, сразу по окончании предварительного слушания.
Сейчас Карл Ли выглядел более спокойным. На лице ни следа напряжения, слез нет. Наконец он решил нарушить тишину:
– А ведь ты не думал, что я пойду на это, Джейк.
– В общем-то, нет. Так все-таки это ты?
– Я. Ты же знал об этом.
Джейк улыбнулся, кивнул, сложил руки на груди.
– Как ты сейчас себя чувствуешь?
Карл Ли откинулся на спинку вращающегося кресла.
– Намного лучше. В целом все это мне очень не нравится. Лучше бы ничего такого вообще не было. И с дочкой тоже, ты же понимаешь меня. Я ничего не имел против тех парней, пока они не обидели Тони. Теперь они получили то, что должны были получить. Мне искренне жаль их матерей и отцов, если только у них были отцы, в чем я сильно сомневаюсь.
– Ты боишься?
– Чего?
– Газовой камеры, например.
– Нет, брось, Джейк. Поэтому-то я и выбрал тебя. Ни в какую газовую камеру я идти не собираюсь. Я видел, как ты вытащил оттуда Лестера, теперь ты сделаешь то же для меня. Тебе это по силам, Джейк.
– Не так уж это просто, Карл Ли.
– Ну?
– Не думаешь же ты всерьез, что, хладнокровно пристрелив человека, вернее, двух, и заявив жюри присяжных, что они заслужили свою смерть, ты сможешь с гордым видом выйти из зала суда.
– Но ведь с Лестером у тебя получилось.
– Каждый случай особенный.
