чаще раза в год. Маршал хотел бы наладить дружеские отношения с бывшей супругой, но у Карен всегда находилась отговорка – слишком занята. И Саманта никогда не пыталась установить между ними перемирие.
– Думаю, что в полном порядке. Много работы и все такое прочее.
– С кем-нибудь встречается?
– Я не спрашиваю. Ну а у тебя как на личном фронте?
Молодая и хорошенькая помощница бросила Маршала через два месяца после того, как он оказался тюрьме, так что он уже много лет жил в одиночестве. В одиночестве, но редко один. Ему было уже почти шестьдесят – все еще крепкий стройный мужчина с красивой сединой в волосах и сражающей наповал улыбкой.
– О, я все еще в игре, – ответил он со смешком. – Ну а ты? Есть кто стоящий на примете?
– Нет, пап, боюсь, что нет. Последние три года словно в пещере прожила. И жизнь пролетала мимо. Мне двадцать девять, и я вновь превратилась в девственницу.
– Нечего было поступать на эту работу. Ты здесь надолго?
– Только что приехала. Так что пока не знаю. Я говорила тебе об этой их схеме, отпуске без содержания. Так вот, думаю отказаться.
– Иными словами, ты добровольно уходишь на год, а потом можешь поступить на ту же работу в той же должности?
– Ну да, вроде того.
– Плохо пахнет. Ты ведь не доверяешь этим ребятам, верно?
Она глубоко вздохнула, отпила глоток кофе. Беседа принимала оборот, которого она опасалась, просто не могла говорить на тему, от которой уже тошнило.
– Нет, не очень. Честно скажу, не доверяю партнерам, которые управляют «Скалли энд Першинг». Нет.
Отец уже радостно кивал, был с ней полностью согласен.
– И ты действительно не хочешь возвращаться к ним, ни сейчас, ни по истечении двенадцати месяцев? Я правильно понимаю?
– Не знаю, как буду относиться к этому через двенадцать месяцев, но не слишком верю в светлое будущее нашей фирмы.
– Верно, верно. – Он поставил чашку с кофе на стол, наклонился вперед. – Послушай, Саманта, могу предложить тебе работу здесь, у меня. Оплачивается прекрасно, будет чем заняться год или около того. Ну, до тех пор, пока ситуация не прояснится. Не знаю, может, и решишь остаться, может, нет, но времени будет достаточно, чтобы определиться. Это не связано с чисто юридической деятельностью… впрочем, не слишком уверен, что ты занималась только ею последние три года.
– Мама говорила, что у тебя два партнера и оба лишены адвокатских лицензий.
Он изобразил смешок: правда была не слишком лицеприятна.
– Неужели? Карен так говорит? Вообще-то верно, Саманта, нас тут всего трое, все были осуждены, приговорены, лишены адвокатских лицензий, отсидели сроки. Но, к счастью, полностью реабилитированы.
– Прости, пап, но как-то не представляю себе работу в фирме, которой руководят три лишенных лицензий адвоката.
Улыбка на лице Маршала увяла. Он ссутулился, опустил плечи.
