интересов исследователей, а также от последующей, возможно, различной эмпирической и теоретической интерпретации полученных наблюдательных и экспериментальных данных, имеет также собственное основание и самостоятельный критерий объективности. Таким критерием является норма восприятия, которая одинакова для всех исследователей, ибо природа формирования этой нормы выходит за пределы науки и имеет биологически-адаптационную основу для человека. В этом смысле она является общезначимой и требующей к себе непреложного доверия как базовая структура сознания, имеющая объективный характер. Результаты чувственного восприятия результатов научного наблюдения и эксперимента являются инвариантными для всех ученых и образуют то, что А. Пуанкаре удачно назвал «голыми фактами», образующими исходный базис науки [7]. Другое дело – научные факты, которые уже представляют собой некую дискурсную модель «голых фактов», результат определенной мыслительной обработки последних с помощью и в рамках определенного научного языка. Но научные факты – это уже элементы не чувственного уровня научного знания, а более высокого по отношению к нему эмпирического уровня знания как единства чувственного и рационального знания, как результата синтеза созерцания объекта и его мыслительной обработки средствами человеческого мышления в форме рассудка (И. Кант). Сами по себе данные научного наблюдения и эксперимента, сколь бы многочисленными они ни были, в полном смысле научным знанием не являются до тех пор, пока они не получают определенной мыслительной обработки и не представлены в символической или понятийной языковой форме (диаграммы, графики, понятия и предложения эмпирического языка и т. п.).
Безусловно и то, что научное знание есть в значительной степени результат деятельности рациональной ступени познания (мышления), ибо оно всегда представлено в понятийно-языковой форме. И это относится не только к теоретическому знанию, но и к эмпирическому. На это обстоятельство впервые в отечественной философии науки обратил внимание В. А. Смирнов [8], указав на необходимость четкого различения двух когнитивных оппозиций: «чувственное – рациональное» и «эмпирическое – теоретическое». «Эмпирическое – теоретическое» – это различение уже внутри рационального знания, а именно фиксация двух его противоположных видов. Границы эмпирического познания существенно детерминированы операциональными возможностями такой формы рационального познания, как рассудок. Деятельность последнего заключается в применении к материалу чувственных данных различных логических операций: абстрагирование, анализ, сравнение, обобщение, индукция, выдвижение гипотез эмпирических законов, дедуктивное выведение из них проверяемых следствий, их обоснование, опровержение и т. д.
Для понимания природы эмпирического уровня знания целесообразно вслед за А. Эйнштейном [11] различать четыре качественно различных типа объектов: 1)«вещи сами по себе» («объекты»); 2) их представление (репрезентация) с помощью чувственных данных («чувственные
