февраля, когда вы впервые встретились с моим подзащитным, господином Ролло… Выходит, вы были… на третьем месяце беременности?
– Протестую, – вмешался Сперлок. – Это не имеет отношения к делу.
– Адвокат, – обратился к Кинлан судья, – в чем смысл вашего вопроса?
– Это имеет отношение к предыдущим показаниям, ваша честь. О том, что детективу Риццоли каким-то образом удалось в одиночку задержать моего физически сильного подзащитного.
– А при чем здесь беременность?
– Третий месяц беременности – сложный период для женщины…
– Она офицер полиции, мисс Кинлан. Задерживать нарушителей – ее работа.
«Молодец, судья! Так ей!»
Виктория Кинлан вспыхнула от его замечания.
– Хорошо, ваша честь. Я снимаю вопрос. – Она снова повернулась к Джейн. И некоторое время смотрела на нее, обдумывая следующий шаг. – Вы сказали, что были на месте событий вместе с детективом Фростом. И приняли совместное решение войти в квартиру два-Б.
– Речь шла не о квартире два-Б, мэм. А о квартире два-Е.
– Да, конечно. Я ошиблась.
«Да уж. Как будто ты не пытаешься подловить меня!»
– Вы сказали, что постучали в дверь и представились офицерами полиции, – продолжила Кинлан.
– Да, мэм.
– И это действие не имело ничего общего с причиной вашего визита в тот дом.
– Нет, мэм. Это простое совпадение, что мы оказались там именно в этот момент. Но когда мы понимаем, что жизнь гражданина в опасности, наша обязанность – вмешаться.
– И поэтому вы постучали в дверь квартиры два-Б.
– Два-Е.
– И когда никто не ответил, вы выломали дверь.
– Мы решили, что жизни женщины угрожают, судя по тем крикам, что мы слышали.
– А почему вы решили, что это крики отчаяния? Не могли они быть криками, ну, скажем, счастья, страсти?
Джейн хотелось расхохотаться от этого вопроса, но она сдержалась.
– Нет, мы слышали совсем другие звуки.
– А вы точно можете определить их характер? Вы улавливаете разницу?
– Женщина с разбитой губой – лучшее доказательство.
– Суть в том, что тогда вы этого знать не могли. Вы не дали моему подзащитному возможности открыть дверь. Вы молниеносно приняли решение и просто взломали ее.
– Мы остановили избиение.
– А вам известно, что так называемая жертва отказалась предъявить иск господину Ролло и они по-прежнему любящая пара?
Джейн стиснула зубы.
– Это ее право. – «Дура, конечно». – То, что я видела в тот день в квартире два-Е, было очевидным избиением. Там была кровь.
– А моя кровь не в счет? – снова возмутился Ролло. – Вы столкнули меня с лестницы! У меня до сих пор шрам на подбородке.
– Тишина, господин Ролло! – приказал судья.
– Посмотрите! Видите, как я ударился о нижнюю ступеньку?
