их будят, но особенно те, которым с трудом удается уснуть. Рассердился и Старший Советник. Но чем больше он сердился, тем становился вежливее. Такая уж у него была натура – опасная, как полагали его сослуживцы. Он вышел к Петьке, ласково улыбаясь. Можно было подумать, что ему давно хотелось, чтобы этот толстый мальчик разбудил его отчаянным стуком в дверь.
– В чем дело, мой милый?
– Здорово, дядя, – нахально сказал Петька. – Тут к тебе пришла девчонка, передай, что я ее жду.
Советник задумчиво посмотрел на него.
– Иди-ка сюда, мой милый, – ласково сказал он и провел Петьку в свой кабинет.
– Здравствуй, папа, – сказал он Старому Дрозду, который сидел нахохлившись в большой позолоченной клетке.
– Шнерр штикс трэнк дикс, – сердито ответил Дрозд.
В кабинете было много книг: двадцать четыре собрания сочинений самых знаменитых писателей, русских и иностранных. Книги стояли на полках в красивых переплетах, и у них был укоризненный вид – ведь книги сердятся, когда их не читают.
– Ты любишь читать, мой милый?
Конечно, Петька любил читать. И не только читать, но и рассказывать. Старшему Советнику повезло – он давно искал человека, который прочел бы все двадцать четыре собрания сочинений, а потом рассказал ему вкратце их содержание. Он усадил Петьку в удобное кресло и подсунул ему "Три мушкетера". Петька прочел страницу, другую и забыл обо всем на свете.
Таня знакомится с Доброй Старой Лошадью
Сорока – нервная птица и не живет в городах. Но Тане, разумеется, не хотелось улетать из родного города – ведь она еще не потеряла надежду снова превратиться в девочку с косой, переплетенной голубой ленточкой и красиво уложенной вокруг головы. Но когда она взлетела на дерево и уселась на ветку, покачивая длинным раздвоенным черным хвостом, никому, конечно, не пришло в голову, что это девочка, а не сорока.
Первый же мальчишка, который увидел Таню на Воробьевых горах, запустил в нее камнем, закричав:
– Гляди, ребята, сорока!
В Нескучном саду на нее накинулись галки, а в зоопарке чуть не проглотил гиппопотам за то, что она уселась на его голову, торчавшую из воды, приняв ее по неопытности за камень.
К вечеру, усталая и голодная, Таня залетела на бега. Здесь жили лошади в таких прекрасных просторных стойлах, что она от всей души пожалела, что Старший Советник не превратил ее в лошадь. Среди них были гордые кони, недавно выступавшие на состязаниях и поэтому находившиеся между собой в дурных отношениях; были молодые, с гордо блестевшими глазами. Но Таня залетела в стойло Старой Доброй Лошади, которая таскала вдоль дорожек бочку с водой и получала за это только побои. Таня вздохнула и в ответ услышала глубокий, протяжный вздох.
– Ну что, девочка, плохи наши дела? – сказала ей Лошадь.
– Откуда вы знаете, что я девочка?
– И ты узнала бы меня, если бы я была без хвоста. Увы, давно ли я жила с папой и
