наслаждался этим вовсю.
– И снова – прямо в точку. Какой смысл иметь хорошую или дурную репутацию, если не можешь ей соответствовать в делах и поступках?
– А какой репутацией пользуешься ты?
– Дурной, дорогая Келси, самой дурной. Спроси любого, и тебе скажут, что находиться наедине со мной в спальне означает сделать первый шаг к погибели.
– От первого шага до окончательной гибели довольно длинный путь.
– Не такой уж он и длинный.
Пожав плечами, Келси залпом допила все, что оставалось в ее бокале.
– Расскажи мне о карточной игре.
– За ужином. – Гейб протянул руку. – Я очень люблю интимную атмосферу ужина у камина. Для меня это еще один шаг к краю пропасти.
Заинтригованная, Келси оперлась о его протянутую руку.
– Ты пока ничем не подтвердил свою дурную репутацию.
– Все еще впереди.
Внизу он снова наполнил ее бокал. За время их отсутствия слуги, которых Келси не видела и не слышала с тех пор, как вошла в дом, успели поставить на столик две тарелки с серебряными крышками, зажечь свечи и включить негромкую музыку. Келси узнала Гершвина.
– Так как насчет карточной игры?
– Хорошо. Что ты знаешь о покере?
– Я знаю, какая рука какую бьет. Во всяком случае, мне кажется, что знаю.
Келси положила в рот кусочек рыбы и зажмурилась от удовольствия.
– Эта рыба кладет ипподромные бутерброды на обе лопатки, – заметила она.
– Я передам повару, что ты так сказала. Так вот, о картах… Лет пять назад я участвовал в большой игре, в настоящем марафоне. Большие ставки, большой риск.
– Где-нибудь здесь?
– Не где-нибудь, а в этом самом доме. Который стоял на месте моего.
Келси прищурилась.
– Разве азартные игры в Виргинии не запрещены законом?
– Так позвони в полицию. Ты хочешь слушать или нет?
– Хочу. Итак, ты участвовал в большой незаконной игре в покер. Что было потом?
– Канингем попал в полосу неудач, и не только во время игры. Образно говоря, карта не шла ему вот уже несколько месяцев. Его лошади захромали и начали проигрывать. На протяжении целого года ни один из его жокеев не взял ни одного призового места. У Билла накопилась целая куча неоплаченных долгов, и тогда – как и многие люди, которым хронически не везет, – он вообразил, что маятник скоро качнется в обратную сторону и он сможет поправить свои дела, если сделает один, всего один удачный ход.
– И он сел играть.
– Совершенно верно. В то время у меня была доля в одной резвой кобыле, которая хорошо гонялась. И я… – Гейб улыбнулся дьявольской улыбкой. – Я собрал стрейт-флеш на бубнах. Мне всегда хотелось иметь такую ферму, как эта, и я сел за стол, думая, что если мне удастся не проиграть своей ставки сразу, то я смогу набрать достаточно, чтобы прикупить еще одну лошадку. Ты следишь за моей мыслью?
– Звучит
