совершении некоторых сделок должник обязан получить согласие арбитражного управляющего, а в процедурах внешнего управления и конкурсного производства полномочия должника по владению, пользованию и распоряжению имуществом переходят к арбитражному управляющему, который в описанных случаях выступает в качестве законного представителя должника130.
Сторонники приведенной теории не учитывают, что необходимость получения согласия арбитражного управляющего или переход права распоряжения имуществом к третьему лицу не является существенным признаком ограничения или прекращения дееспособности, так как подобные правовые явления характерны для иных правовых институтов. Так, например, для совершения некоторых сделок требуется получение предварительного согласия государственного органа (глава 7 ФЗ «О защите конкуренции»131 от 26 июля 2006 г. № 135-ФЗ), организатор торгов, действующий на основании договора с обладателем имущественного права (например, залогодержателем), совершает сделку с не принадлежащим ему имуществом (п. 2 ст. 447 ГК РФ), залогодатель вправе распоряжаться заложенным имуществом с согласия залогодержателя (п. 2 ст. 346 ГК РФ). В описанных случаях собственник имущества ограничивается или лишается возможности распоряжаться своим имуществом, которая восполняется третьим лицом или передается ему. Несмотря на это речь не идет об ограничении или прекращении у собственника дееспособности.
Думается, что существенным (имманентным) признаком института ограничения (прекращения) дееспособности является то, в чьих интересах происходит указанное ограничение (прекращение). Если ограничение (прекращение) совершается в интересах самого ограничиваемого, то речь идет об институте ограничения (прекращения) дееспособности132. Во всех остальных случаях мы имеем дело с внешними признаками ограничения (прекращения) дееспособности, которые недостаточны для того, чтобы указанное явление назвать институтом ограничения (прекращения) дееспособности.
Кроме того, теорию ограничения (прекращения) дееспособности нельзя признать обоснованной также ввиду того, что «отрыв правоспособности от дееспособности может иметь место в отношении гражданина, поскольку именно он обладает способностью взросления и постепенного приобретения определенных волевых и психических качеств»133. Юридические лица обладают правоспособностью и дееспособностью в их неразрывном единстве.
Как представляется, для объяснения причин устранения неплатежеспособного должника от управления имуществом в конкурсном производстве правильна теория, предложенная Г. Ф. Шершеневичем. Он полагает, что конкурсное производство составляет особую форму исполнительного процесса, который имеет своей задачей равномерное распределение между всеми кредиторами ценности, какую представляет имущество несостоятельного ввиду вероятности недостаточности его для полного удовлетворения всех кредиторов.
Под
