минута манит
вместе с ней
уйти в забвение
в уединенье
в мир
пред которым меркнет лучший смысл
воспоминаний прошлых
и недавних
Нет
было всё
ни от чего я не могу —
от самых давностей —
я не могу отречься
И только так
со свитой совершений
со свитками сказаний прежней жизни
приду к тому
о чём болит душа
сейчас
Ведь было
было всё
ни от чего
я не хочу и не могу отречься
не растеряв себя
в забаве забыванья
Среди учёной воркотни
Среди учёной воркотни,
среди словесной суетни —
я взрослости не признаю
и песенку пою:
Для меня и лубок
глубок.
Для меня и раёк
высок.
Для меня и простой василёк —
несравненный цветок…
По мне – огромные тома
плодов логичного ума
пригодны только для кульков
и детских голубков.
Искусство – просто озорство,
и с детством вечное родство
свистулькой глиняной поёт
и киснуть не даёт.
Кто изощрён, тот сух и глуп.
Взлетая ввысь, ныряя вглубь,
он в мире призрачном живёт
и песню не поймёт:
Для меня и лубок
глубок.
Для меня и раёк
высок.
Для меня и простой василёк —
несравненный цветок…
Пришло мне время позабыть
Пришло мне время позабыть
пыл поединка, хитрость рынка…
Алмазом хочет быть соринка.
Росинка хочет просто быть.
Выхаживаю стихи
Выхаживаю стихи
больные бредом надежды
выхаживаю стихи
с упорством невежды
не знающего ничего
о законах
согласно которым
никто
ничего нового
сочинить не может
и пережить
тоже
Из дома вышел быстро и привычно
Из дома вышел быстро и привычно.
И тяжесть багажа невелика.
Но всё уже немного необычно,
и на стихи уже душа легка.
Уже на всё гляжу весьма прощально
и крыльев шелест чую за спиной.
Ах, всё равно – куда сейчас отчалю:
