опоры.
Цифры на экране сменяли друг друга.
– Пороговая мощность.
– Есть порог!
– Старт.
Мощность на экранах стремительно рванула вверх. Адронный коллайдер работал бесшумно, разгоняя частицы до энергий свыше десять в двадцать седьмой градусов по Кельвину, – энергии, за порогом которой исчезает разница между электромагнитным и ядерным взаимодействием.
Температура в линейном столбе пустоты, закутанной в кокон силовых полей, сравнялась с температурой молодой Вселенной в первые десять в минус тридцать пятой секунды ее существования. Пространство и время исчезли. Аристарха вывернуло пером внутрь и потащило сквозь изнанку Вселенной.
Потом была темнота, хрустальный шар времени, раскалывающийся на прошлое и будущее, – и на Аристарха с центрального экрана глянула белая россыпь других созвездий.
– Сверить координаты, – сказал темноволосый коммодор.
– Немедленно освободите меня, – потребовал Аристарх. – Вы не имели права! Вы… вы могли…
– Это – Таласса, – сказал темноволосый, ткнув пальцем куда-то поверх звезд. – Маяк в спасательном боте включится автоматически через пять часов. Если повезет, через пару суток вас подберут.
– Но, коммодор!
Темноволосый военный поднялся, и крылья его носа вздулись, как крылья шаттла перед посадкой. Глаза его были цвета вакуума.
– Я не коммодор, А_ар’ст, – сказал темноволосый, – и я не служу твоей гребаной империи. Меня зовут Эйрик ван Эрлик, и я только что угнал эту старую лохань, которая… как ты сказал? «Превосходящие силы противника»?
Почему-то больше всего Аристарха Фора поразило, что Кровавый Пес Эйрик назвал его настоящим именем, А_ар’ст, Перо_чистоты, именем, право на которое он безвозвратно утратил вместе с клювом и ядом, и две щелкающих гласных были воспроизведены при этом в диапазоне частот, считавшихся недоступными человеческому горлу.
Огромный желудок космоса переварил серебристую капсулу спасательного бота: она давно исчезла с экранов, и только в тактическом кубе на расстоянии двух световых минут от дредноута вспыхивал зеленый треугольник, при прикосновении разворачивавшийся в целую лесенку технических характеристик, запросов системы «свой-чужой» и цифр транспондерного кода.
Человек по имени Эйрик ван Эрлик сидел в капитанском кресле; он был все в том же сером комбинезоне без знаков различия, мешком свисавшем с худощавой фигуры. В гладкой сенсорной панели отражалось его лицо: смуглое, неправильное, с огромными черными глазами, впалыми щеками и чересчур длинным носом. Правая бровь была изломлена там, где когда-то в кожу над глазом вошел раскаленный осколок. Шрама не осталось, но бровь, с этого места, шла вверх.
С обзорной панели в глаза Эйрику глядела Вселенная: бескрайний бархат тьмы, засеянный редкими термоядерными кострами; над звездами парил портрет розовощекого толстяка в белоснежной форме, затканной золотом от погон до обшлагов, –
