собственноручные показания о так называемой «Балтийской Антанте» – отношениях сотрудничества между Литвой, Латвией и Эстонией после подписания этими странами декларации в Женеве 12 сентября 1934 г. Основная задача создания такого союза виделась, по мнению И. К. Урбшиса, в преодолении враждебности между Прибалтийскими странами и снятии напряженности между Литвой и ее соседями – Польшей и Германией. Подписание этого союза не было направлено против СССР, но, как заявил арестованный, в этих трех странах «правящие буржуазные классы были враждебны существующему в СССР социальному и политическому строю». В дальнейшем в рамках этого союза вырабатывались отношения с СССР и предложения по размещению на их территориях советских воинских частей157.
Часть собственноручных показаний И. К. Урбшиса посвящена описанию прихода к власти правительства Сметоны и положения в стране с 1926 по 1940 г. И. К. Урбшис отметил, что при вступлении частей Красной Армии 15–16 июня 1940 г. и безупречном поведении их «население Литвы воочию увидело, что пугало большевизма являлось вымыслом чьей-то злой фантазии… Вся страна всколыхнулась радостными манифестациями и митингами»158.
Кроме этого, в его показаниях уделено много внимания последним событиям в буржуазной Литовской Республике, настроениям и взглядам бывшего президента Литвы, деятельности отдельных членов правительства, связям с украинскими националистами в Галиции, стремлениям Германии втянуть Литву в польско-германскую войну, взаимоотношениям Литвы с СССР в 1939–1940 гг., литовско-германским отношениям и торговым соглашениям декабря 1939–1940 гг., личным встречам с Риббентропом и Гитлером159.
В Центральном архиве ФСБ России хранится комплекс архивных следственных дел на военных и государственных деятелей нацистской Германии, находившихся в советском плену с 1944 по 1956 г. После задержания немецких генералов, как правило, направляли в Москву, в распоряжение сотрудников ГУКР «СМЕРШ» НКО СССР, занимавшихся работой среди иностранных военнопленных, расследованием военных преступлений, совершенных оккупантами на территории Советского Союза. После стандартных вопросов о биографии и прохождении службы в германской армии следователи интересовались, когда тот или иной генерал узнал о готовящейся агрессии Германии против Советского Союза и принимал ли он личное участие в разработке плана нападения на СССР160. Эти сведения заносились в протоколы допросов генералов и офицеров вермахта и СС, которые являются интересным историческим источником, содержащим свидетельства очевидцев, участвовавших в бесславном «походе на Восток». Особый интерес для историков представляют страницы их показаний, в которых рассказывается о подготовке к вторжению в Советский Союз. Эти фрагменты убедительно опровергают всякого рода спекуляции на тему о якобы превентивном характере нападения Германии на СССР161.
Так, второй секретарь германского посольства в Москве (1939
