все же предлагают признаки преступного, которые способны отграничить его от иного рода «неправды». Это насилие, обман, или небрежность проф. Кистяковского. По крайней мере, названные Кистяковским критерии преступного являются конкретными определителями криминальных свойств деяния, которые действительно могут быть способны разграничить преступное и непреступное.
1.2. Текущий мейнстрим
В большинстве современных учебников по уголовному праву преступление раскрывается через законодательную формулу ст. 14 УК, повторяя при этом в качестве рефрена признаки преступного посягательства, которые решительно ничего не дают для определения преступного и возможности его отличия от непреступного. Например: «Поведение человека, нарушающее уголовно-правовые запреты, причиняющее серьезный, часто невосполнимый вред охраняемым уголовным законом социальным благам, называется преступлением»[21]. И далее предлагаются признаки преступления, среди которых особо выделяется общественная опасность как практически криминообразующее свойство преступного деяния. Примерно аналогичные определения содержатся и в других учебниках[22]. Что характерно для таких определений, что их объединяет? Во-первых, неясность, абстрактность признака «серьезность вреда» (в некоторых изданиях вред дополняется прилагательными «существенность», «значительность» и т. п.). Насколько он должен быть серьезным или существенным, каковы параметры этой серьезности или существенности, которые позволят, с одной стороны, выработать критерии отнесения деяния к категории преступных, а с другой – отличительные признаки, позволяющие отграничить криминал от проступка, абсолютно не ясно. С такими определениями, которые относятся к категории оценочных, легко дойти до принципов Драконта или Петра I, который одинаково карал убийство и ношение бороды.
Во-вторых, предлагаемые в учебниках определения преступления исходят из теоретических воззрений, выработанных «седой стариной». В этом нет ничего худого, но это означает, что никакого продвижения в определении преступного современные юристы не предприняли, поскольку ничего нового не придумали. Современные определения преступного можно назвать концептуально смешанными. Они исходят из теорий отчасти нормативной, ссылаясь на социальные блага, жизненного интереса, но главным образом из концепции нарушения закона.
Может быть, для учебников, предназначенных студенческой аудитории, такое куцее изложение понятия преступного достаточно, но тем не менее надо все же, хотя бы вкратце, обозначить параметры, определить критерии, по которым законодатель должен ориентироваться в процессе криминализации поведения; для студенческой аудитории определение таких критериев будет означать возможность конкретного, а не абстрактного отличия преступления от иных девиаций.
В-третьих, акцент на признаке «общественная опасность» как наиболее значимом при определении
Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: учеб. / под ред. Л. В. Иногамовой-Хегай. М., Инфра-М, 2002. С. 49.
См., например: Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / под ред. О. Н. Ведерниковой, С. И. Никулина. СПб.: Изд-во Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2005. С. 60; Уголовное право России. Части Общая и Особенная: учеб. / под ред. А. И. Рарога. М.: Проспект, 2007. С. 39; и др.
