честь. Он оставил Италию, всё ещё горя гневом и угрожая вернуться в западные земли, если Валентиниан III не пришлет ему Гонорию. Как написал Иордан, Аттила «сожалел о мире и был раздосадован окончанием войны».7 В то время как Лев I вернулся в Рим, окруженный ореолом победителя. Впервые в истории священник взял на себя работу императора. Императорский указ Валентиниана, выпущенный шестью годами ранее, сделал Льва I главой всей христианской церкви и наделил папу чрезвычайно большими полномочиями. Он был духовным главой церкви – но дух церкви не может, если приверженцы будут бы уничтожены. И, как духовный лидер, папа был обязан обеспечить церкви физическое выживание.
Аттила больше не возвращался в Италию. В своем стане над Дунаем, восстанавливая силы и восполняя потери армии, он решил жениться. Его выбор пал на Ильдико, дочь вождя готов. Её описывали как молодую и очень красивую; кроме того, этот брак сближал его с союзниками-готами, чья помощь была ему нужна в восстановлении ослабленной армии. Аттила был не прочь иметь сразу двух жен, но, похоже, оставил надежды на получение титула «правителя Западной Римской империи», который мог бы получить благодаря союзу с Гонорией. Чтобы войти в Рим, ему нужно было за него побороться.
Свадьбу праздновали с небывалым размахом, и Аттила, как пишет Иордан, предавался «неумеренной радости». Похоже, что он основательно выпил, прежде чем последовать в комнату для новобрачных. «Когда он, тяжелый от вина и сонный, лег на спину, – рассказывает Иордан, повторяя утраченные свидетельства историка Приска, – поток избыточной крови, который в обычном случае вышел бы носом, понесся в смертельном направлении – в горло, и убил его». Когда поздним утром следующего дня слуги выбили двери его комнаты, Аттила лежал мертвым, а его невеста рыдала рядом, вся покрытая его кровью. Командиры похоронили его глубокой ночью, наполнив могилу сокровищами, а после, как и слуги Алариха несколькими десятилетиями ранее казнили могильщиков, чтобы никто никогда не нашел место захоронения.8
Сыновья Аттилы пытались занять его место – но лидер гуннов умер, и армия начала распадаться. Как и вестготы до Алариха, гунны до Аттилы не были единым народом. Они не являлись даже одним племенем, а лишь собранием племен с общим далеким прошлым и харизматичным лидером. Итак, Аларих сделал вестготов из своих последователей; Аттила объединил свои племена в армию гуннов. Но, поскольку амбиции одного лидера были главным движителем нового народа, смерть лидера означала и смерть новорожденной национальности.
Вестготы, возможно, из-за долгого общения с римлянами, создали достаточно много административных и бюрократических скреп, чтобы продержаться вместе до прихода нового короля. Гуннам повезло меньше – к 455 году они были начисто разбиты. Изгнанные за пределы Рима, гунны рассеялись, и их шанс стать нацией оказался утрачен.
СРАВНИТЕЛЬНАЯ ХРОНОЛОГИЯ К ГЛАВЕ 17
Глава восемнадцатая
Правоверность
