встревай ты в это дело. Забредешь куда не следует и только навредишь.
Я сел на диван и, не отрывая глаз от Киз, соображал, что скрывается за ее словами. Они не убедили меня.
– Если дело подняли, то кто им занимается?
Она покачала головой:
– Этого я тебе сказать не могу. Одно говорю: не лезь.
– Киз, ты же меня знаешь. Ты разозлилась из-за того, что я ушел, но ты не должна из-за этого…
– Что не должна? Не должна делать, что обязана? Не должна выполнять приказы? Гарри, ты снял свой значок, над делом работают другие. Причем работают активно, понимаешь?
Я не успел заговорить, как Киз продолжила:
– А за меня ты не беспокойся, слышишь? Я больше не сержусь на тебя, Гарри. Да, ты бросил меня одну, но это было давно. Да, я злилась на тебя, но сейчас все прошло. Я даже не хотела идти к тебе, но он заставил. Решил, что я сумею тебя убедить.
«Он» – это ее шеф. Я долго молчал, ожидая, что Кизмин что-нибудь добавит. Но она сказала все. Потом я заговорил – тихо, не торопясь, как на исповеди:
– А если я не оставлю это дело? Если у меня имеются личные причины, которые даже не связаны с убийством Анджеллы Бентон? Что тогда?
Киз покачала головой:
– Тогда тебе не поздоровится. Мы бы этого не хотели. Но они там не церемонятся. Поройся в своих бумагах – мало ли нераскрытых преступлений? Или найди способ избавиться от того, что тебя мучает.
– Кто это – «они»?
Райдер встала.
– Киз, кто – «они»?
– Гарри, я все сказала. Что нужно, передала. Удачи тебе.
Она направилась к двери.
– Кто занимается этим делом? – спросил я. – Ответь, пожалуйста.
Она оглянулась, но не остановилась.
– Кто? Скажи, Киз, кто?
Она резко повернулась ко мне. В глазах у нее зажегся нездоровый огонек.
– Это все, что ты можешь мне сказать? После всего, что было?
Возникшая вокруг нее атмосфера напряженности не позволяла мне приблизиться к ней. Я молча вскинул руки, словно сдаваясь. Киз посмотрела на меня и произнесла:
– До свидания, Гарри.
Она открыла дверь и вышла.
– До свидания, Киз! – бросил я вдогонку.
Я долго стоял и размышлял над ее словами. В них крылось нечто такое, чего я не мог понять.
– Какая-то чертовщина, – пробормотал я и запер дверь.
Дорога в Вудланд-Хиллз заняла почти час. Раньше, выбрав именно этот маршрут, можно было более или менее быстро доехать куда нужно, если, конечно, научился маневрировать в плотном потоке машин. Теперь же создается впечатление, будто все наши магистрали – сплошной кошмар. Нескончаемый кошмар. Постоянно попадать в пробки после многомесячного перерыва не вызывало ничего, кроме раздражения. Терпение мое уже лопалось, когда у Топанга-каньон я свернул с федеральной дороги № 101 и оставшуюся
