Свои мысли о житие в этом мире… Свою боль, от которой они не могут сами избавиться… Свое мышление…
– По-другому говоря, Матушка и Батюшка передают дитя свой образ жизни и образ самих себя в том мире, в котором они живут, предлагая дитя быть таким же, как они сами. А дитя слепо их предложение принимает. Вот то, что хотелось сейчас выяснить, – говорит баба Гуля и, как выжатый лимон, падает на скошеную траву. И вольготно развалившись на ней, добавляет:
– Самое тяжелое это то, что Матушка и Батюшка не видят, что они делают и часто, любя, истязают дитя. Думая за него, они открывают ему только одну жизненную дорогу – ту, которую прошли они сами. И этим Матушка и Батюшка, еще в утробе, отводят дитя от его собственного жизненного пути.
– Подожди, подожди… Мне все равно непонятно. Я даже не могу задать вопрос – в голове все перемешалось.
Здесь к разговору подключается тетя Наиля.
– Что непонятно? – угрожающе, с давлением спрашивает она, желая вернуть меня в разумное состояние.
– Не знаю, как это назвать.
– Да будь добр, уж скажи нам, пожалуйста, что тебе непонятно.
Я мнусь на месте, чувствую, что на меня нахлынула какая-то тупость, что я зашел в тупик. Но я ничего не могу сделать, словно меня что-то держит.
– Что тебя держит сейчас, сынок? – спрашивает ровным голосом тетя Наиля.
– Раб, – отвечаю я ей.
И тут во мне прорывается откуда-то изнутри, и я ору во весь голос:
– Я не хочу быть рабом!!! Я не хочу быть зависимым!!! Я просто хочу жить!!! Радоваться жизни!!! Смеяться от души!!! Прыгать, как козлик!!! От души людям дарить подарки!!! И все!!!
От этих слов меня просто выворачивает всего наизнанку. Я падаю на траву рядом с бабой Гулей и закрываю глаза.
На какое-то время наступает тишина. Я погружаюсь в глубокое осмысление сказанного…
Потом баба Гуля предлагает нам перейти на другое место этого же заливного луга. Мы переходим и там начинаем косить. Здесь трава моложе и сочней. Даже на нашу тетю Наилю находит:
– Э-э-эх, была бы я коровой, навсегда бы здесь осталась! Ешь – не хочу.
А баба Гуля предлагает:
– Нет проблем – становись коровой, мы тебя доить станем, сыночка поить молоком, чтобы сил набирался, а то видишь – какой худой. Ну, а как перестанешь давать молоко – мы тебя зарежем и сварим из тебя суп да пирогов настряпаем. Вон сынок-та как любит их! Помнишь, как вчера уплетал пироги с мясом? Только за ушами трещало!
– Да, ему пироги только и подавай, сколько не положишь – готов разом их съесть, – поддакивает тетя Наиля.
– Вот и гуляй себе, слышь, – не унимается баба Гуля. – Здесь съешь – вон туда переходи. Та м скоро молодая травка подрастет, где скосили. Да на зиму, смотри, сколько заготовили, да еще заготовим. Та к что не робей – становись коровой, а мы поможем!
– Нет уж, бабуля, я бы рада, да вот ты без меня сынка заклюешь. Это сейчас такая добренькая, пока я здесь, а как только меня не станет в этом обличии, так ты его разорвешь да и меня съедите заодно. Нет, так не пойдет.
– Эх,
