Я вырвал пальто и пошёл. Ударить они так и не решились.
Вот и всё. Было очень стыдно за свой страх и беспомощность. Чего я только потом не придумывал. И как я со своими ребятами приеду к его заводу и встречу его. Я только спрошу его, за что они хотели меня избить. Я представлял себе, как я врежу ему по его ненавистной физиономии. Я это лицо видел ежеминутно в течение нескольких дней.
Чего я только не представлял себе! Ну, да ладно. К чему это всё? Главное, что мне тогда было страшно. Там, в темноте, когда один держал меня, а второй готов был ударить.
В детстве это всё как-то было проще. Подрались. Треснули тебя. Заплачешь и уйдёшь. Или подерёшься.
Однажды мы играли на дороге в хоккей. И я всё время мотал одного здоровенного парня. Я его обводил и забивал голы. А ему, видно, надоело, что я маленький, а играю лучше, чем он. Он взял и треснул меня по голове. А я, естественно, заплакал и пошёл домой. У дома меня, плачущего, встретила моя мама. Она взяла меня за руку и повела на дорогу, где мы играли. Хоккей там всё ещё продолжался.
– Кто? – спросила меня мама.
Я показал на Антипова. Она подошла к нему вплотную. Он стоял и улыбался. Он был на голову выше неё. Что она могла ему сделать?
Она не спрашивала: «За что?» Она развернулась и влепила ему пощёчину.
Улыбка слетела с его лица. Они стояли в сантиметре друг от друга. Лицом к лицу. У него сжались кулаки. Вокруг собрались ребята. Проходящая мимо бабка сказала:
– Дайте-ка ей, ребята!
А они стояли лицом к лицу и смотрели друг другу в глаза.
Вовка Моисеев сказал:
– Проваливай, бабка.
Антипов думал ударить или не ударить. Он мог сбить мою мать одним ударом, но не решился. Не смог её ударить. Он отошёл и больше никогда не трогал меня. Мама взяла меня за руку, и мы пошли домой. Я чувствовал, как дрожит её рука.
Наверное, ей тоже было страшно.
Дача
В 84-м году я познакомился с ясновидящей Раисой Константиновной. Очень симпатичная женщина, экстрасенс, религиозный человек, пела в церковном хоре. Мы с ней и с её другом дьяконом ездили по разным подмосковным источникам. Однажды поехали под Загорск на водопад Гремячий.
Доехали до Малинников на моих «Жигулях». Сразу после автобусной остановки повернули в сторону водопада. Сейчас, прожив столько лет в тех местах, я знаю, что это самая плохая дорога, через торфяник, а тогда не знал. Где сказали повернуть, там и повернул. Мы спускались с горы, и пошел дождь. Под дождем мы проехали ещё километра два и застряли в развороченной тракторами дороге. За нами приехала «Победа» и тоже застряла. Из «Победы» вышел парень, и мы стали выбираться. Чем дальше мы пробирались вперед, тем сильнее мы увязали в глине. Застряли мы в 12 дня, а выбраться нам удалось только в 12 ночи. Сначала нас вытаскивал на коне дядя Ваня из Воронина. Потом дядя Ваня посоветовал мне пойти в деревню Ботово, там живет его племянник, Лёшка Махов, с трактором. Я нашел этого народного умельца, который сам собрал трактор, и вот к 12-ти ночи Лёшка Махов вывез нас на тракторе, и мои «Жигули», и «Победу» назад, в Малинники, потом по бетонке, и затем уже мы
