лицо, способное осознавать совершаемое деяние и его противозаконность, подчинять свою волю требованиям закона. Автор в качестве признаков, характеризующих лицо, признаваемое в уголовно-правовом порядке ответственным за содеянное, называет способность: 1) сознавать совершаемое и его связь с другими явлениями и предметами внешнего мира; 2) предвидеть последствия совершенного деяния; 3) понимать предписания закона, т. е. определять запрещенность или дозволенность деяния; 4) воспринимать в качестве мотивов поведения различного рода положения или формулы, выраженные в словесной форме.
П. П. Пусторослев ставит под сомнение целесообразность выделения осознания противоправности деяния как условия ответственности за его совершение. «…Возможность понимания преступности своего поведения во время этого поведения действительно была бы отличительным признаком состояния вменяемости в то время, когда у него есть эта возможность, и была бы в состоянии невменяемости тогда, когда он не имеет этой возможности…
…Невозможность понимания постановлений действующего уголовного права встречается не только у лиц, находящихся в состоянии невменяемости, но и у лиц, пользующихся состоянием вменяемости. С другой стороны, понимание запрещенности деяния под страхом наказания существует не только у лиц, пребывающих в состоянии вменяемости, но и у некоторых лиц, находящихся в состоянии невменяемости» 254.
Требования, определяющие общие условия ответственности лица, в законе могут не определяться. Законодатель вправе воспользоваться противоположным приемом – указать случаи, когда способность к вменению отсутствует.
Как видим, в числе указанных признаков нет упоминания возраста лица, с которого наступает уголовная ответственность. Все дело в том, что данное обстоятельство автор связывает со способностью к вменению вообще и относит его к факторам, безусловно исключающим лицо из числа субъектов преступления. В то же время он полагает, что законодатель должен указать возраст, с которого наступает уголовная ответственность. В таком приеме Сергеевский усматривает прагматическую целесообразность – освобождение суда от необходимости установления признаков, обусловливающих способность лица к вменению.
К другим обстоятельствам, исключающим признание субъектом преступления, относятся расстройства психической деятельности. Уголовно-правовое значение имеют не все психические заболевания, а только те из них, которые лишают человека возможности осознавать характер совершаемого деяния, его противоправность и руководить своими действиями. «Не всякий душевно больной или сумасшедший в широком смысле, точно так же, как и не всякий глупец, суть невменяемые люди; невменяемость наступает для них только тогда, когда глупость или сумасшествие лишают человека возможности принимать закон в число мотивов своей деятельности» 255.
Данную группу обстоятельств нельзя
