что вы улетаете рано. Вот и решила попрощаться и пожелать счастливого пути.
Ее мать всегда преувеличивала опасность путешествий по воздуху, равно как и мелких амбулаторных хирургических операций. Иногда это был просто повод зависнуть на телефоне. «Бывает, встречаешься с человеком и не знаешь, придется ли увидеться снова. Так что нельзя пренебрегать шансом попрощаться».
Джорджи зажала трубку плечом, чтобы освободить руки для клавиатуры ноутбука.
– Мама, спасибо тебе за заботу. А с девочками ты тоже поговорила?
– Я говорила с Нилом. – Мать сделала особый упор на последнем слове. – И он мне сказал, что ваша семья разделилась.
– Мама, не драматизируй ситуацию! – Джорджи снова взяла трубку в руку. – Всего на какую-то неделю.
– Не на какую-то. На рождественскую. Чтобы семья праздновала Рождество порознь…
– Мама, в тебе пропадает создательница мыльных опер. Ты умеешь додумывать то, чего нет на самом деле. А на самом деле на меня свалилась срочная работа.
– Не припомню, чтобы прежде ты работала в Рождество.
– Я не собираюсь работать в Рождество. Но все дни перед Рождеством – да. И очень плотно. Всего по телефону не расскажешь. – Сет наверняка слышал ее разговор, однако Джорджи подавила желание проверить. – Я сама так решила, – сказала она матери.
– Ты решила на Рождество остаться одна. Очень странно.
– Почему одна? Я проведу сочельник с вами.
– Дорогая, видно, ты забыла, что мы с Кендриком едем к его родным, а твоя сестра отправится к своему отцу. То есть я будут только рада, если ты поедешь с нами в Сан-Диего…
– Не волнуйся. Я найду оптимальный вариант и заранее тебе позвоню.
Джорджи оглядела кабинет. Сет подбрасывал виноградины и ловил их ртом. Скотти развалился на стуле и корчился так, словно его донимали менструальные спазмы.
– Мама, ты извини, но мне надо работать.
– Приезжай вечером к нам, – предложила мать. – Я приготовлю обед.
– Мам, ты не волнуйся. У меня все прекрасно.
– Джорджи, приезжай. Сейчас тебе нельзя оставаться одной.
– Мама, нет никаких «сейчас». Я тебе сказала, что прекрасно себя чувствую.
– Это же Рождество.
– Оно еще не наступило.
– Все равно приезжай. Я приготовлю обед.
Мать повесила трубку раньше, чем у Джорджи кончились силы на разговор с нею.
Джорджи вздохнула и потерла веки. Они почему-то были жирными, словно намазанными кремом. Ее руки пахли кофе.
– Я не могу это сделать, – снова застонал Скотти. – Все сразу поймут, что у меня есть секрет.
Сет посмотрел на дверь. Закрыта.
– В чем загвоздка? Пока никто не знает, в чем суть секрета…
– Так мне не нравится, – заскулил Скотти. – Я чувствую себя предателем. Ландо[2] из Облачного города. Или тем парнем, что целовал Христа.
Интересно, действительно
Персонаж киноэпопеи Дж. Лукаса «Звездные войны».
