стиснул зубы.
– Я прибыл сюда, чтобы уйти от подобных вещей!
Аркадий покачал головой:
– Да быть того не может! Это твоя жизнь, Фрэнк. Чем бы ты иначе занимался?
Однажды ночью, незадолго до посадки, они всей сотней собрались за торжественным обедом. Еда была в основном выращенная на ферме. Красное вино, припасенное для особых случаев, принесли из хранилища.
За клубничным десертом Аркадий поднял тост:
– За новый мир, который мы создадим!
Многоголосие недовольных стонов и радостных возгласов – к этому времени все понимали, что он имел в виду. Филлис, вскочив, опрокинула клубнику на стол и сказала:
– Слушай, Аркадий, это поселение – научная станция. Твои идеи здесь неуместны. Может, лет через пятьдесят – сто. Но пока здесь будут такие же станции, как в Антарктике.
– Это правда, – ответил Аркадий. – Только там станции тоже весьма политичны. Большинство из них было построено таким образом, чтобы построившим их странам было что добавить при пересмотре Договора об Антарктике. И сейчас станции подчиняются законам, установленным тем же договором, который был заключен в ходе абсолютно политического процесса! Так что ты не можешь просто прятать голову в песок и кричать: «Я ученый, я ученый!». – Он приложил ладонь ко лбу, изобразив примадонну. – Нет. Когда ты так говоришь, это значит, что ты хочешь сказать: «Я не хочу думать о сложных системах!» Но разве это достойно настоящего ученого?
– Антарктика регулируется договором, потому что там никто не живет за пределами этих научных станций, – раздраженно заметила Майя. Надо же, последний ужин, последний миг свободы – и сорван так глупо!
– Тоже правда, – ответил Аркадий. – Но подумайте о результате. В Антарктике никто не имеет права владеть землей. Никакая страна или организация не может использовать природные ресурсы материка без согласия остальных стран. Никто не может заявлять о правах на эти ресурсы, принимать или продавать права кому-либо, получая прибыль. Разве вы не видите, насколько радикально это отличается от того, как устроен остальной мир? И это последнее место на Земле, которое было урегулировано и которое имеет свой свод законов. Это говорит о том, что все правительства, сотрудничая вместе, чувствуют, что поступают честно, освобождая землю от претензий на суверенность, от какой-либо истории. Откровенно говоря, это лучшая попытка Земли создать справедливые имущественные законы! Видите? Так же следовало бы устроить остальной мир, если бы только мы сумели высвободить его из смирительной рубашки истории.
– Но, Аркадий, – беззлобно подмигнув, обратился к нему Сакс Расселл, – на Марсе и так будет действовать договор на основе антарктического. На что же ты жалуешься? По договору о космическом пространстве ни одна страна не имеет права претендовать на земли на Марсе, проводить военные мероприятия, а все базы открыты для осмотра любой страной. Кроме того, ресурсы Марса
