слегка коснулась губами его щеки. Потом повернулась, попрощалась со своими коллегами.
– Поужинаем? – спросил Глеб.
– Да, я не против. Хочу есть. Всегда хочу есть после выступления…
Глеб махнул рукой, и тут же подкатило к тротуару такси.
Поехали в ее любимый ресторан восточной кухни, неподалеку от Тверской.
При всей своей худобе, внешней изящной изнуренности даже, при том что ей, балерине, вроде бы до́лжно питаться одним эфиром, Зоя и правда любила поесть. Кусок мяса и зеленый салат – заказала она на этот раз.
Глеб попросил себе лишь тарелку какого-то супа. Аппетита ночью у него никогда не было.
– Как прошел спектакль? – спросил он у Зои, когда официант, принимавший заказ, отошел от их столика.
– Так… – повела плечом Зоя.
– Ты собой недовольна?
– Я собой всегда недовольна. Я слишком хороша для этого театра. Честно. Я знаю себе цену, – вздохнула девушка. Сейчас без этого своего широкого пончо Зоя выглядела фарфоровой статуэткой – сидела напротив, вполоборота к Глебу в белой, на вид простой рубашке. У Зои – узкие плечики, тонкая длинная шея. Кожа лица тоже белая-белая и короткие смоляные волосы, гладкие, искрящиеся при свете электрических ламп. Вроде и стрижка, и телосложение, да и одежда (рубашка, широкие черные брюки, Глеб успел их разглядеть, когда помогал Зое раздеться в гардеробной) – мальчиковые, но девушка умудрялась при всем при этом выглядеть невероятно женственно.
– Послушай, Зоя, театр, в котором ты работаешь, замечательный, почему ты злишься… – он с нежностью, с умилением засмеялся.
– Это обычный театр. Обычный московский театр. А значит, он – так себе. Все или ничего. Если и танцевать, то в Большом. Либо в «Российском балете». Остальное – второй сорт.
– Ты привереда. Я уже в который раз предлагаю тебе танцевать у меня, когда открою галерею. Послушай, я буду тебе платить…
– Да не нужны мне деньги, – фыркнула Зоя. – Если я стану плясать у тебя, участвовать во всех этих развлекательных шоу, то на мне точно можно поставить крест как на профессиональной танцовщице. Либо балет, либо шоу. В нашем мире все очень строго. Лучше возьми какую-нибудь девочку из кордебалета, она с великой радостью согласится…
– Я хочу только тебя.
– Нет.
– Ты можешь танцевать в маске. Под псевдонимом, в конце концов. Никто не узнает тебя, мой черный ангел! Твоего имени даже в афише не будет…
– Я не могу рисковать.
Принесли заказ.
– Ого, ты ангел с отличным аппетитом! – пошутил Глеб, увидев на тарелке подруги внушительный стейк.
Зоя принялась энергично резать мясо.
– Ты думаешь, все танцовщицы балета – анорексички? – усмехаясь, спросила она. – Это миф. Анорексия – серьезная болезнь, а больной человек не сможет выдержать тех нагрузок, что у нас в балете.
– Но вы все сидите на диете!
– Не все. Следим за весом,
