русского философа И. А. Ильина. Он считал, что задача установить сущность монархического строя в отличие от республиканского является весьма трудной.
Она трудна, во-первых, потому, что монархическая форма правления – «персональное единовластие» – есть форма весьма древняя. Она стара, как человеческое общество.
Эта задача трудна, во-вторых, потому, что ее разрешение встречается с одной из сложнейших проблем науки права – с проблемой методологической.
Эта задача трудна, в-третьих, потому, что сущность монархии, как и сама сущность права, имеет природу сверхюридическую. Это означает, что для разрешения вопроса об отличии монархии от республики необходимо, не выходя из пределов науки, выйти за пределы юриспруденции. Надо, не порывая с научным материалом государственных законов, политических явлений и исторических фактов, проникнуть в их философский, религиозный, нравственный и художественный смысл и постигнуть их как состояния человеческой души и человеческого духа.
Наконец, в-четвертых, эта задача трудна потому, что ныне монархический строй и сама идея монархии вовлечены в тот общий мировой кризис, который разразился в XX веке с небывалой еще в истории бурностью и остротой.
Монархическое начало, стоящее по природе своей в скрещении государственности, религии и нравственности, не могло не быть захвачено общим духовным кризисом, когда духовно ослепшие люди начинают слепо ненавидеть и слепо преклоняться, а их сила суждения, и без того небольшая, слабеет и разлагается окончательно.
«Я вижу не только духовные преимущества монархии, – писал И. А. Ильин, – но и ее своеобразные трудности и опасности и не считаю возможным что-нибудь замалчивать или идеализировать. Однако я вижу и все опасности республики, а также и положительные основы республиканского образа мыслей, пытающегося высказать некоторые основные аксиомы здорового правосознания, которые в истории нередко забываются монархистами»[67].
И. А. Ильин отмечал, что конституционные нормы определяют иногда права монарха совсем иначе, чем они осуществляются в политической жизни. «Иметь право» – не значит фактически быть в состоянии сделать что-нибудь. «Монарх по закону «может» многое, – писал он, – чего он не может в действительности; и наоборот. Это означает, что методологически следует изучить законы и их состав – отдельно и сначала; это создает так называемую «догму права», в силу которой отличие монархии от республики будет одно. А потом надо изучать отдельно политический состав исторических фактов; это даст политическую историю, историю государственных учреждений; и тогда быстро окажется, что отличие монархии от республики совсем другое. Ясность и строгость ученой мысли будут осуществлены, но единый критерий отличия будет утрачен»[68].
И. А. Ильин указывал, что писаные конституции, трактующие права монарха, суть явление сравнительно позднего времени. В Средние века государственный строй слагался и держался гораздо более религиозной санкцией, политическим
См.:
Там же. С. 111.
