назвал. Он просто обозначил пивнушку. Тут многие так говорят… Где был? У Фатимы. И мы с тобой так же говорим… Он добился – мы с тобой только о нем и шепчемся.
В этот момент в кармане Михася снова заколотился телефон. Михась посмотрел на Алика, поколебался, вынул мобильник, нажал кнопку приема.
– Да! Слушаю!
– Я забыл сказать главное – в чем будет состоять ваша работа, – раздался в трубке знакомый голос.
– И в чем же?
– Надо убрать одного придурка. Инструмент, подготовка и все прочее на мне. Хлопоты отнимут у вас около часа. У тебя машина есть?
– Нет. И у Алика нет.
– Купите подержанную. За мой счет. Все. Думайте.
И Епихин отключил связь.
Михась сунул мобильник в карман и, не говоря ни слова, показал Фатиме два пальца – еще две кружки.
– Ну? – не выдержал долгого молчания Алик. – И что?
Михась, не отвечая, ждал, пока Фатима нальет пиво, ответит кому-то по мобильнику, потом она долго пробиралась между столиками и, наконец, поставила кружки на стол. Михась подождал, пока она отойдет, снова окажется за стойкой, и только после этого оторвал взгляд от стола и посмотрел на Алика.
– Предлагает кого-то завалить.
– Как?!
– Ну как заваливают… Инструмент, говорит, его, можно об инструменте не беспокоиться.
– Не понял? – Алик прижался грудью к краю стола и постарался заглянуть Михасю в глаза.
– Пистолет предлагает. Понял? Этот мужик предлагает пистолет, из которого мы должны застрелить плохого человека.
– Откуда ты знаешь, что он плохой? – задал Алик дурацкий вопрос.
– От верблюда!
– Так… И по десять тысяч?
– Обещает оплатить покупку машины. Не новой, конечно. Машина вроде того что понадобится нам только на один вечер.
– Какой вечер?
– Когда выйдем на охоту.
После этих слов друзья надолго замолчали. Время от времени, словно спохватываясь, они припадали к кружкам, опять о них забывали, невидяще уставившись в прокуренное пространство. До сих пор в их представлении мерцали только две пачки долларов по десять тысяч в каждой, вокруг этих пачек и вертелись все их прикидки и расчеты. И тут вдруг в благостные мысли ввалился труп, залитый кровью, рев машины, набирающей скорость, визги тормозов, милицейские облавы, допросы, очные ставки со свидетелями и прочая дребедень, от которой стыла кровь в жилах.
– Вообще-то могли и раньше догадаться, к чему дело идет, – проговорил Михась.
– У меня мелькала мыслишка, – усмехнулся Алик, откидываясь на спинку стула. – Но я не решался даже произнести ее вслух, чтоб не накаркать…
– А он вот произнес.
– Что-нибудь сказал о нашем клиенте?
– Ничего. А, нет, сказал… Придурок, говорит.
– Конечно! – фыркнул Алик. – А что еще он о нем скажет… Не будет же он его расхваливать – отец семейства, заботливый, порядочный, щедрый…
