внимания, и он снова повернулся к Дубовику.
– Значит, так, повторяю...
– Не надо, Павел Николаевич. Я все понял. Вас интересует маленький-чернявенький участник кровавых преступлений. В чем бы они ни заключались. По широкому фронту.
– Участник нераскрытых кровавых преступлений, – уточнил Пафнутьев.
– Понял, – Дубовик поднялся. – Когда?
– Вчера.
– Тогда после обеда.
– Годится, – сказал Пафнутьев и, увидев заглянувшего в дверь Андрея, приглашающе махнул ему рукой. – Садись! – Он показал на стул, который только что освободил Дубовик. – Рассказывай.
– О чем, Павел Николаевич?
– Тогда не надо. – Пафнутьев пожал плечами. Дескать, хотел как лучше, а ты не понимаешь.
– Ну что сказать. – Андрей посмотрел на одну свою ладонь, потом так же внимательно попытался что-то высмотреть на другой. – Безрадостно.
– Ругается? Корит? Спит отдельно?
– Молчит.
– И ты, помнится, молчал не меньше года.
– Но я никому со своим молчанием не навязывался.
– А она?
– Тоже не навязывается, но я-то рядом, живой пока еще человек.
– Послушай, Андрей... Но ведь с ней произошло нечто такое, что не так давно случилось и в твоей жизни... Проникнись.
– А я что? Я – ничего. Вы спросили – я ответил. У нас все отлично, Павел Николаевич. Надя – прекрасный человек. Мы во всем находим общий язык. Мы вместе едим, гуляем, спим... Но все это – безрадостно.
– Ты еще не на пределе?
– Еще нет. Пока.
– Это прекрасно! – подвел итог Пафнутьев. – Это просто здорово! По-моему, лучше и не бывает.
– Уж не хотите ли вы сказать, что и вы где-то рядом с пределом? Уж не на пределе ли вы, Павел Николаевич? – улыбнулся Андрей.
– Еще нет. Пока.
– Да? – Андрей долгим взглядом посмотрел на Пафнутьева, склонил голову, озадаченно выпятил губу. – Надо же... Если я правильно понял, Павел Николаевич...
– Ты все понял правильно. Разминку заканчиваем. Есть такой человек... Иван Иванович Сысцов.
– Тот самый?
– Да.
– Жив еще?
– Да, я помню, ты собирался с ним разобраться...
– Я и сейчас не против.
– Не надо. Я против. И потом... Нет его вины перед тобой. Это я знаю точно.
– Но вы сами говорили, что если бы не он, то Света, может быть...
– Нет его вины перед тобой. Переверни страницу и живи дальше. Другого варианта не существует.
– Думаете...
– Андрей... Мы можем поговорить о деле?
– Виноват, Павел Николаевич. Вы сами меня раскрутили.
– Виноват, – склонил голову Пафнутьев. – Итак, Сысцов. Иван Иванович. Владелец заводов, газет, пароходов. Условно, конечно. На него наехали. Очень круто.
– Жалуется?
– Не то что жалуется,
