и пошел своей знаменитой походкой в сторону склада, широко расставляя носки ботинок и выпятив живот вперед.
– Садитесь. Этот конвейер пока не работает, так что можете сесть на любое место.
– Меня зовут Женя, – обратился я к «школьнику».
– Георгий, – очнулся он и пожал протянутую руку. Рука у него была влажная студенистая. Как будто костей и мышц там не было вообще.
Георгий. Он бы еще сказал Гера. Как же его по отчеству? Неудобно как-то мужика пятидесятилетнего по имени называть.
– Евгений, а вы давно здесь работаете? – обратился он ко мне.
– Больше года. А вы первый день сегодня?
– Да. Как здесь вообще?
– Нормально. Мне нравится. Меня устраивает. Так что, вас на трансформаторы посадили?
– Нет. Я вот такие штучки паяю, – он засунул руку в карман халата и достал два трансформатора, но уже без ножек.
– А вы раньше когда-нибудь паяли? – поинтересовался я.
– Приходилось… Но редко… очень редко.
Ну, понятно. Мужик, когда на работу устраивался, сказал, наверно, что десять телевизоров своими руками спаял. Его и посадили на трансформаторы. Что же с тобой делать? До трансформаторов ему еще далеко. Ему бы паять научиться. Скорее всего, его уволят в течение недели. Ладно, это уже не мое дело.
– Георгий, попробуйте вот эти провода припаять вот к этой колодке. Только берите побольше канифоли и старайтесь не жечь изоляцию.
– Да-да. А для чего это нужно?
Ну что мне ему еще лекцию читать?
– Это колодка распределения питания.
Георгий взял колодку. Осмотрел ее со всех сторон, поковырял ногтем лак, положил на стол, взял в руки паяльник и задумался.
Народ за конвейером зашевелился. Перекур. Каждый час пять минут – перекур. С этим строго. Если начальство увидит кого-нибудь отдыхающим в неположенное время – считай, что он уже не работает.
На улице перед входом стояла толпа. Пересказывали последние новости, рассказывали новые и старые анекдоты, традиционно обсуждали начальство и условия работы.
В дверях показался Витя. Оглядел толпу и направился ко мне.
– Ты слышал, что Думу собираются распустить? – начал он без всякого вступления. Витя был чуть старше меня и учился на вечернем в каком-то институте. А еще у него была жена и ребенок, который, наверно, и не знал, что у него есть отец. Жена у Вити не работала – сидела с ребенком, потому что их родители, ни те ни другие, с ребенком сидеть не хотели. Денег, естественно, не хватало, и ему, кроме основной работы и института, приходилось еще подрабатывать. Я его спрашивал, что они с ребенком поторопились. Он сказал, что это был несчастный случай, но он не жалеет. При всех трудностях Витя не терял интереса к жизни. Политика последние две недели была его любимой темой.
– Ну
