тогда запаниковали и начали стрелять в толпу невинных граждан, убили пятерых, – напомнил гигант.
– Ха, и это называется резней? – вмешался Майк. – В Кровавое воскресенье они убили двадцать ирландцев.
– И весь цвет французской аристократии в битве при Азенкуре в 1415 году, – добавила Алекса. – Причем многих уже после того, как те сдались в плен.
– И это еще не все, – продолжил гигант. – У нас в Бостоне есть Старый Капитолий, с балкона которого был зачитан текст Декларации независимости. Есть Банкер-Хилл, где нашим воинам был отдан приказ: «Не стреляйте, пока…»
– «… не увидите белки их глаз», – хором повторили мы с гидами. После чего чокнулись и выпили за белки английских глаз.
– Вот видишь, – сказал Майк, – весь Бостон – это туристический маршрут по местам боев с англичанами. С таким же успехом можно было бы устроить чаепитие на минном поле.
Я подумал, что, возможно, это было бы гораздо проще. По крайней мере, не пришлось бы потом мыть посуду.
Мы с Алексой взяли такси (маршрут пролегал по прямой, не перекопанной дороге, как сказал Майк) до нашего пансиона, который оказался уютным местечком, расположенным в довольно крутом районе города. Это была улица со старинными особняками, первые этажи которых занимали салоны татуажа, бары и бутики молодежной моды. Среди них затесался даже магазин, торгующий исключительно презервативами.
В гостинице были толстые ковры, жаркое отопление и молодая кореянка-администратор с флуоресцентными розовыми прядями в черных волосах и в джинсах с опасно заниженной талией.
– I’m me[43], – представилась она. Очень по-азиатски, подумал я. Так каждый про себя может сказать.
– Здравствуйте, вы, – сказал я.
Она захихикала и намотала на палец розовую прядь.
– Нет, это мое имя. М-И. Ми. Если вам что-нибудь нужно, просто спросите Ми.
Я засмеялся, но тут же перехватил взгляд Алексы, в котором читался вопрос: «Почему ты всегда становишься идиотом в присутствии симпатичных девушек?»
Ми показала нам нашу комнату, обставленную готической мебелью. Окно выходило на задний двор, уставленный припаркованными автомобилями и огромными мусорными баками, в которых обычно прячут трупы, если верить американскому кинематографу.
– Да, вид не очень, зато здесь гораздо тише, чем в номерах с видом на улицу, – сказала Ми. – По ночам там просто сумасшествие.
Это устраивало меня гораздо больше, чем сумасшествие внутри, как это уже было в Бронксе.
– Вы не знаете, где можно организовать вечеринку с чаепитием? – неожиданно для себя спросил я.
– Что-что?
Я объяснил ей проблему и оставил свой телефон, на всякий случай.
– Если придут в голову какие-нибудь идеи, просто позвони мне, Ми, – сказал я, и мы снова посмеялись над игрой слов.
– Ты дал ей свой телефон, – сказала Алекса, когда Ми ушла, унося
