и делает это, потому что в ожидании звонка профессора лучше смотреть в дивные, цвета медовой коврижки глаза психолога, а не пялиться на кофемашину.
– У вас есть что-нибудь еще, господин Драгонман? Более конкретное?..
– Да.
Психолог покопался в старенькой кожаной папке и выложил на стол несколько снимков торгового центра:
– Узнаёте?
– А должна? Во Франции несколько тысяч подобных комплексов.
– Этот находится в Мон-Гайар, самом большом районе Гавра. Малон утверждает, что именно здесь мать – настоящая – передала его второй матери, Аманде Мулен. Я показывал ему много фотографий. Он узнал «Макдоналдс», логотип «Ашана» и красно-зеленого попугая, символ «Пиратского островка». Все три магазина есть только в этом торговом центре. Ребенок не мог такое выдумать…
Марианна внимательно просмотрела все снимки, подняла глаза на Василе и вынесла вердикт:
– Не согласна. Он перепутал. Ваш Малон с самого рождения каждую субботу проводит в этом потребительском раю, как и все обитатели северной части эстуария.
– Мальчик ничего не путает, майор! Очень трудно за несколько минут объяснить вам тонкую разницу, существующую между семантической памятью и памятью эпизодической, но Малон не ошибается, уверяю вас!
Красивый, гордый и упертый… Чертов умник…
Марианна вздохнула.
– И как давно, по-вашему, состоялся обмен мамами?
– Много месяцев назад. Возможно, год. Это не первичное воспоминание, а воспоминание о воспоминании[6], если хотите.
– Не понимаю, объясните подоходчивей.
– Воспоминание, о котором он заставляет себя думать каждый вечер, чтобы не забыть, если никто ему не напомнит. Воспоминание, которое он вбивает себе в голову, как гвоздь. И вешает на этот гвоздь в мозгу воображаемую простыню, не желая видеть, что за ней.
– А что за ней?
– То, что он пережил до обмена в Мон-Гайар. То, что ему удается выразить только рисунками. Людоеды, пираты и многое другое. Реальность, которую почти невозможно визуализировать впрямую.
– То есть мальчик был травмирован и прячет эту внутреннюю травму?
Василе одарил майора Огресс мальчишеской улыбкой.
– Для меня это очевидно! Я готов усомниться в его словах о двух мамах, я не знаю, насколько искренни Мулены, но в одном не сомневаюсь: малыш перенес тяжелейшую травму и его мозг возвел толстенные стены, чтобы запереть призрак в самом дальнем уголке памяти.
Психолог почувствовал, что снова завладел вниманием Марианны, и продолжил, стараясь не торопиться и говорить убедительно:
– Есть одна загвоздка… понимаете, это не травма в ее классическом виде. Малон не боится своих новых родителей. Он их даже любит. Но считает, что они ненастоящие мама и папа.
– Подобные симптомы могли быть спровоцированы педофилией или жестоким обращением
Когда человек извлекает информацию из эпизодической памяти, он вспоминает происходившее с ним, заново восстанавливает в памяти информацию, как будто все происходит здесь и теперь. Такое осознавание задействует личный опыт человека, события, в которых он участвовал. Воспроизведение эпизодической информации – «Я помню» (это происходило со мной лично), воспроизведение семантической информации – «Я знаю».
