призвал нас исполком Моссовета.
– Советский труженик получил теперь больше времени для культурного отдыха, и мы должны его этим отдыхом обеспечить.
– Будьте покойны, они этот график с ком. пунктуальностью выполнят.
Сопетов косноязычил в микрофоны час, а Ленин с задника кричал на трибуну.
Прения… Верх идиотизма, глупости, серости… Все заранее подготовлено, известно, кто и о чем будет говорить… На трибуну выходят люди, которые ни о чем серьезном, интересном не могут сказать, – профсоюзные деятели – Розов, Баркан, Некрасов.
Розов: Тем, кто вышел сейчас из зала, советская власть ничего не дала.
Баркан: Почему никто здесь не говорит о наболевших вопросах… Цыгане – неорганизованный народ, спектакль про войну, как цыгане… Это очень серьезные вещи, почему никто не говорит об этом… Я скажу… Даем прибыль и не можем ее использовать. Я не могу сформировать труппу как нужно… устарели формы театра, произведений. Я кончаю, я кончаю…
(На следующий день он вступил в партию.)
Некрасов: Давайте встретимся с драматургами. Нет хороших пьес, в чем дело…
20 мин. упрашивал организовать встречу с драматургами – паразит, идиот, прости, Господи.
Верченко[57] сказал об идейной бесперспективности Театра на Таганке.
Любимов: Кому приготовиться следующему?
Родионов: После выступления т. Верченко я все скажу… На этом разрешите собрание считать закрытым, подвести черту и зачитать резолюцию.
Любимов: Я прошу слова.
Родионов: Все, Ю.П., совещание закончило свою работу… и у меня нет ни одной записки… нет, есть одна анонимная.
Любимов: Анонимных записок не читаем.
Родионов: Тут с одной Таганки записалось 6 человек, вы что же, хотите, чтоб всем дали слово?
Поднимается шухер. Выкрики.
Сабинин: Разве вы не видите, какая пропасть лежит между вами и залом? И вы нам оттуда несете глупость…
Золотухин: Коммунисту не дают слова.
Выскакивает Губенко: Товарищи, я хочу зачитать резолюцию комс. собрания.
Родионов: Тов. Губенко, прошу вас не делать этого.
Губенко начинает читать. Его перебивает в микрофон Родионов, зал орет.
Глебов[58]: Губенко, сядьте!
Дупак сидит с ними, деятелями Театра Станиславского, их парторг брызжет пеной, вскакивает с места, беснуется… Куролесина[59] начинает читать резолюцию… «Указать Т-ру на Таганке на идейные недостатки спектаклей «Послушайте» и «Павшие».
Ее перебивают…
Васильев: Вы нарушаете нормы ком. партии – нормы демократического централизма. Вы выслушали только одну сторону, почему вы не дали ответить ком. Любимову и выносите резолюцию…
– Вывести их из зала…
– Думаю, что не будем прибегать к таким мерам. – Куролесина
Ю. Н. Верченко, в ту пору зав. отделом культуры Московского городского комитета партии, позже оргсекретарь правления Союза писателей СССР.
Петр Глебов, в то время актер Театра им. К. С. Станиславского.
Чиновница из Министерства культуры.
