чтобы убедиться: он провалился в глубокий сон. Потом сползла с кровати, отправилась в ванную. Колени подломились, как только закрыла за собой дверь. Я опустилась прямо на коврик с жестким ворсом и всхлипнула, зажимая рот рукой. Кого пытаюсь обмануть? Я подсела, и у меня ломка. Макс прикоснулся ко мне и отравил все мысли своим присутствием. Я думала только о нем весь вечер, хоть и убеждала себя, что это не так. Я хотела его. Безудержно, вопреки своей совести, возненавидев за это саму себя. Жаждала разгадать его загадку, понять, что им движет, и способен ли он хоть на какие-то чувства?
На братские – способен, я видела тому подтверждение. И, наверное, это был первый крючок, больно вонзившийся в мою плоть. Я видела бесконечную любовь и нежность, написанную на лице Макса, когда он в своем воспоминании встретился с сестрой. Любовь и нежность на лице человека, который признался мне, что «иногда» получает удовольствие, стреляя в людей! Я поняла, что так притягивает к нему женщин. Все они мечтают разгадать его. Каждая думает, что вот именно ей-то он и покажет свои истинные эмоции и способность любить. Добился ли кто-то успеха?
Седьмое чувство подсказывало, что таких счастливиц в мире нет.
И все же, я просунула руку между своих ног и принялась яростно ласкать себя с именем этого человека на устах. Пальцы скользили по влажным складкам, и теперь возбуждение нахлынуло, откуда ни возьмись. Макс мог бы гордиться собой. Он сломал мне жизнь, коснувшись ее лишь по кривой траектории. Меня душили стены собственной квартиры, больше не привлекал муж. Я плотно села на крючок и поняла, что сама ни за что уже не брошу разбирательство по делу Максима Велса, пока не доведу его до логического завершения. Я разгадаю его в отличие от них всех. И в процессе либо поставлю его на колени, либо паду сама. Двух победителей не будет.
Представив, как стою на коленях перед обнаженным Максом, я бурно кончила от собственной руки.
Следующим утром Сергей проснулся в хорошем настроении, ходил по квартире, насвистывал, а я не могла смотреть ему в глаза. Даже не стала спорить, когда заявил, что пойдет со мной на заседание суда. «Ты же так волнуешься, маська, я вижу». Нашел, когда переживать. Да, я волновалась. Потому что снова должна была столкнуться с Максом лицом к лицу, а перед глазами все еще стояла ночная отвратительная сцена: я на полу в ванной, с рукой между своих ног, кончаю, думая о нем. Оргазм – настолько сладкий, что мне до сих пор было за это стыдно.
Поймет ли Макс, что со мной происходит? Ведь каким-то образом догадался про то, что плакала после первого сеанса с ним. Он очень внимательный и дьявольски умный. И полюбил играть со мной.
Когда я допивала остывающий кофе, зазвонил домашний телефон. Сергей оказался проворнее и ответил первым. С растерянным выражением лица принес трубку:
– Маська, это тебя.
– Кто? – насторожилась я.
– Тим… из Десятки…
Я взяла трубку немеющими пальцами. Тим – это Тимур, один из тех, с кем мы выпускались из лаборатории Соловьева. У него еще была кличка «Летчик». Не помню, кто дал. Вроде как за выправку военную
