февраля (27 января) 1904 года, 18:15. Сеул, Русская Императорская миссияРоссийский посланник в Корее, действительный статский советник Александр Иванович Павлов
Отрывок из донесения министру иностранных дел Российской империи Владимиру Николаевичу Ламсдорфу:
…В течение ночи с 26 на 27 января было высажено с японских транспортов около трех тысяч войск различных родов оружия, и около половины этого числа к утру 27 января успело прибыть в Сеул и разместиться в различных частях города, по преимуществу поблизости казарм корейских войск. Последние, а равно и все вообще корейские власти, как, впрочем, и можно было этого ожидать, не выказали ни малейшего сопротивления.
В связи с этим я немедленно распорядился о размещении находящихся в Сеуле российских подданных, частью в главном здании Императорской миссии, частью в доме нашей духовной миссии. В то же время я сделал распоряжение о том, чтобы вся находившаяся при миссии морская охранная команда, половина коей до тех пор помещалась в нанятом мной частном доме, сосредоточилась в самой миссии…
Между тем в Чемульпо подготовлялась трагическая развязка инцидента предшествующего дня с лодкой «Кореец».
В полдень с минутами мы в Сеуле услышали первый выстрел неравного боя. Потом мы узнали, что этот выстрел был сделан с японского крейсера «Асама» по крейсеру «Варяг». На что оба наши судна немедленно стали отвечать. Разгоревшаяся канонада была отчетливо слышна в самом Сеуле. Где-то минут двадцать первого до Сеула докатился грохот особо сильного взрыва, минуты три спустя несколько взрывов послабее, потом еще одна отчаянная канонада – и наступила тишина. Я посмотрел на часы – половина первого. У меня не было никаких сомнений, мне было совершенно очевидно, что ни «Варяга», ни «Корейца» больше нет. Сначала какая-то совершенно глупая удача помогла японцам взорвать патронные погреба «Варяга», потом в неравном бою погиб и «Кореец». Я оборотился в красный угол к иконам и начал молиться за упокой душ русских воинов, павших за правое дело, за веру, царя и Отечество.
День прошел в мучительной и бессмысленной суете. Из Чемульпо не поступало никаких известий, телеграф с телефоном были, видимо, повреждены высадившимися японцами. Я не имел никаких известий от находящегося близ места событий вице-консула Поляновского. Не пришел оттуда и вечерний поезд.
Возбуждение среди населения японского квартала в Сеуле под влиянием случившегося в Чемульпо было не менее сильно. Очевидно, все происходящее представлялось в их глазах блестящей победой их оружия. Со стороны улиц японского поселка до миссии доносился гул голосов обезумевшей от радости толпы.
В тот же вечер, еще засветло, японский посланник в Сеуле господин Гаяши потребовал у императора Кореи Коджона немедленной аудиенции и был им принят вместе с прибывшими недавно генерал-майором Идитти и несколькими другими японскими военными начальниками.
