наибольшие повреждения. Пара легких бронепалубных крейсеров «Акаси» и «Такачихо» находились в отдалении, кабельтовых в пятидесяти пяти. То есть фактически в бою не участвовали. Молодой и неопытный командир «Акаси», капитан 2-го ранга Миядзи Садатоки, вместо правой циркуляции заложил левую. Из-за чего курс «Акаси» и «Такачихо» должен был дважды пересечься с курсом «Асамы» и «Чиоды».
Неожиданно из-под правой скулы «Асамы», с противоположной от «Варяга» стороны, беззвучно, как в немом кино, в небо выметнулся столб буро-желтого дыма. Секунду спустя стеной встало ревущее, ярко-желтое пламя, и полыхнул второй взрыв, многократно сильнее первого. Угольно-черный шимозный дым шапкой накрыл корабль почти до самой кормовой башни. Секунд пятнадцать спустя докатился грохот взрыва. На «Варяге», затаив дыхание, наблюдали, как, обнажив перо руля и бешено вращающиеся винты, в небо задралась корма японского «карманного броненосца». Потом то, что осталось от его носовой части, ударилось о песчаное дно. «Асама» резко повалился на правый борт и в таком положении лег на грунт. Поскольку глубина бухты в этом месте была меньше ширины корпуса, то левый борт на два-три метра остался над поверхностью воды. Это спасло жизнь многим членам команды крейсера.
Никто не понял – что стало причиной гибели «Асамы». Для всех сторонних наблюдателей все выглядело как самодетонация шимозных снарядов из боекомплекта носовой башни. Зная коварное свойство этой взрывчатки, можно было ожидать от нее все что угодно.
А на самом же деле случилось вот что: противокорабельная ракета П-1000 «Вулкан» ударила свою жертву в правую скулу, между форпиком и носовой башней. Кумулятивная струя, созданная взрывом полутонны «морской смеси», как бумагу пробила бронепояс, внутренние перегородки, пороховой и снарядный погреба и, ослабнув, дотянулась до котельного отделения. Температура в отсеках, оказавшихся на пути огненной волны, поднялась до тысячи двухсот градусов Цельсия. На «Асаме» была принята английская картузная система заряжания. Она, конечно, избавляет вас от стреляных гильз, но если у вас вспыхнет порох… Словом, не обижайтесь.
Это и было тем ярко-желтым пламенем, которое вырвалось из всех щелей в носовой части крейсера в первые секунды после попадания. Немного спустя инициативу поддержали шимозные снаряды в снарядном погребе. У крейсера по линии носовой башни оторвало носовую часть, и в гигантскую пробоину внутрь корпуса врывался ревущий поток воды, выгибающий переборки, словно они были сделаны не из стали, а из картона, и сносящий клинкетные двери. Дело усугублялось пятнадцатиузловым ходом, усилившим давление воды, на и так ослабленные взрывом конструкции крейсера. Все, душа ракеты могла быть спокойной, она сделала все наилучшим образом.
После нескольких секунд гробового молчания команда «Варяга» взревела от ярости и восторга. Вопли моряков не были похожи на традиционное «ура». Слишком велико было ожесточение боя, и люди, словно в их тела вселились души первобытных
