поколение американцев стало свидетелем одного из самых поразительных упадков великой державы в мировой истории.
В 2000 году Соединенные Штаты Америки имели бюджетный профицит. Финансовый 2009 год мы закончили с дефицитом в размере 1,4 триллиона долларов – это 10 процентов нашей экономики. Дефицит 2010 года составил примерно столько же, а дефицит 2011 года оказался еще выше. Государственный долг приближается к 100 процентам от ВВП, суля возможное обесценивание доллара, дефолт и инфляцию наподобие той, что была в Веймарской республике. Величайшая в истории нация-кредитор теперь сделалась самым крупным заемщиком в мире.
В 2010 году сенатор-республиканец Джадд Грегг, финансовый консерватор, которого Обама хотел видеть в штате своей администрации, предупреждал избравший его штат Нью-Гемпшир: «Наша нация выбрала курс, который, если ничего не предпринять… не поставить под контроль финансовую политику, превратит нас во вторую Грецию».
«Движение чаепития нисколько не преувеличивает, жизнь подтверждает правоту наших политических лозунгов. Мы наблюдаем в последние два года радикальное увеличение размеров правительства: от 20 процентов ВВП к 24 процентам и далее, к 28 процентам. Это необходимо прекратить, расходы следует строго контролировать… иначе мы рискуем обанкротить страну»{26}.
По данным Международного валютного фонда, ВВП Америки упал с 32 процентов мирового продукта в 2001 году до 24 процентов{27}. Как отмечает Лесли Гелб, почетный президент Совета по международным отношениям: «Никакая нация с огромным долгом не в состоянии оставаться великой державой».
«[Американская] тяжелая промышленность практически исчезла, будучи переданной зарубежным конкурентам, которые серьезно подорвали ее способность сохранять независимость в периоды опасности. Учащиеся наших государственных школ уступают своим сверстникам из других промышленно развитых стран в математике и прочих точных науках. Они не способны конкурировать в глобальной экономике. Целые поколения американцев, что шокирует, умеют читать в лучшем случае на уровне начальной школы и не знают почти ничего из истории, не говоря уже о географии»{28}.
Даже истеблишмент начал осознавать происходящее.
Роберт Пейп, профессор политологии Чикагского университета, вторит Гелбу:
«Раны, нанесенные войной в Ираке, нами же начатой, растущий государственный долг, отрицательное и все более глубокое сальдо текущего бюджета и другие внутренние экономические проблемы лишают Соединенные Штаты реальной власти в современном мире стремительно распространяющегося знания и высоких технологий. Если нынешние тенденции сохранятся, мы будем вспоминать годы администрации Буша как предсмертный всхлип американской гегемонии»{29}.
Сопоставляя возвышение мировых держав девятнадцатого столетия с ростом их доли в мировом продукте, Пейп обнаруживает, что упадок Америки в годы правления Буша фактически не имеет прецедентов в истории:
«Относительный спад, начавшийся с 2000 года и составивший около 30 процентов, представляет собой колоссальную утрату власти
«‘We’re Greece’ in a Few Years: Sen. Gregg», cnbc.com, Nov. 3, 2010.
David Malpass, «Near Zero Rates Are Hurting the Economy», Wall Street Journal, Dec. 4, 2009.
Gelb, «Necessity, Choice and Common Sense», 58.
Pape, «First Draft of History», 21.
