золоченой рамой, смотрела на пересекающие дорогу протоки. Рощи, луга и огромные территории заболоченных мест проплывали перед ее взором. Скади нравилось, что она видит: несмотря на то что передвигался фургон исключительно ночью, боги наградили народ империи даром – видеть ночью лучше, чем днем. Правда, есть у этого дара и обратная сторона, приходится вести образ жизни преимущественно ночной, так как яркое солнце сильно слепит, да и длительное нахождение на солнце вызывает болезни кожи, почти неизлечимые.
– Скучный роман, – леди-наставница, вздохнув, отложила книгу, – а за окном что?
– Прежде чем стемнело, было очень много лесов в этих землях, – ответила Скади, – иногда я жалею, что мать-императрица оградила меня от приема Снадобья сумерек.
– Только мужчины-воины делают это.
– А матушка?
– Она тоже была воительницей, пока не встретила императора…
– Да, ты мне уже много раз это рассказывала, – вздохнула Скади.
– Наместник Стак предупреждал, что здесь может быть опасно.
– Разве есть чего опасаться с таким сопровождением? Да и воевода князя обещал выслать людей и встретить у крепости.
– У форта.
– Что?
– Они называют это фортом. Наместник Стак говорил, что это очень укрепленное в военном плане сооружение, и что странно, у этих дикарей там самые современные и обученные воины, снабженные оружием, о котором, кстати, поручено узнать нашим шпионам из местных наемников.
– Я не собираюсь с ними воевать, а князь, как мне рассказывали, не такой уж и дикарь.
– Мы все заложники обстоятельств… так что не стоит исключать войны. И не забывай, все же это дикие земли, и здесь живут дикари.
– Что случилось? – тихо спросила Дарина, взяв меня за руку.
– «Тевтонцы»… их очень много, – прошептал я, глядя, как колонна проезжает мост. Вот пара всадников отъехала в сторону, наблюдают за многодворцем.
– Кто?
– Иноземцы, говорю… Сотни две, едут на юг.
– Война?
– Не знаю, но поехали по дороге, что ведет к форту, – ответил я и внимательно осмотрел тех двоих у моста.
Один из «тевтонцев» повернул голову в нашу сторону, а я явно чувствовал его взгляд на себе. Решил лечь в лодку, чтобы не привлекать внимания, но непонятно – они что, тоже видят ночью? Вопрос… Появилось идиотское желание поднять руку и показать им средний палец, но передумал и решил не экспериментировать и не проверять свои догадки. Наверняка еще представится возможность.
Посмотрев еще раз вслед удаляющейся в ночь кавалькаде, я снова лег, обнял Дарину и закрыл глаза. Нужно выспаться, завтра долгий путь.
Мы скромно завтракали рано утром на постоялом дворе в компании странного соседа, того, что ночевал в лодке у мостков напротив. С виду наемник, но возрастом староват для этой профессии.
