красоты в утренней тиши. Дикие и не такие обжитые окраины княжества поражали красотой природы. Непуганое зверье и птицы, высокий лес по берегу, протоки и надоедливая осенняя мошкара – романтика, блин!
– Никитин! – Дарина стояла на мостках, приподнявшись на носки и чуть подавшись вперед, что подчеркивало ее фигуру. Она помахала рукой, дождалась, пока лодка ткнется в столбики мостков, поймала брошенную мной веревку, подтянула лодку ближе.
– И давно ты здесь? – я шагнул на мостки и обнял свою амазонку.
– Как ты уплыл, так и жду, одного больше не пущу к этим твоим котам! – ультимативно заявила она. – Боюсь за тебя.
– Я сам за себя знаешь, как боюсь, – подмигнул я ей, пропустив ее заявление мимо ушей. – Идем, коты помогли мне с охотой, загнали гиену, так что на обед мясо.
– Здорово! – оживилась она, а потом спросила: – Не страшно тебе с ними?
– Страшно здесь, – постучал пальцем себе по виску, – а так не чувствую я угрозы от них.
С молодой и красивой амазонкой время летит, скажу я вам, но в Трехречье нет пенсионной системы, супермаркетов и окладов, как говорил мой приятель, «за жопочасы в офисе». Прежде чем пройти по протоке вверх до ближайшего многодворца и купить необходимых припасов, нужно озаботиться наличием ноготков, то есть местной валюты. Вот и собрались мы с Дариной проведать Вараса, да по пути Чернаву. Я увязал несколько арбалетов, что собирал из изготовленных ранее частей и материалов – вот и зарплата. Ранним утром осеннего дня отправились: я на корме, наяриваю веслом, а Дарина, завернувшись в мой кафтан, сидит на носу лодки и, улыбаясь, смотрит на меня, соблазняя ямочками на щеках.
– Чего? – спросил я ее, проверив, все ли у меня в порядке с одеждой.
– Что-то вспомнила, как ты нагим лежал у тетушки… хилый, глаза вот такие со страху, что-то говоришь на своем непонятном языке, – звонко рассмеялась она.
– Еще бы, вообще удивляюсь, как умом не тронулся от тех событий. Подожди, а кто это хилый?
– Это ты тетушку благодари, настои ее стати тебе прибавили…
– Это молот твоего батюшки стати прибавил! Помаши-ка им! Отвары, – хмыкнул я.
Так, уже, наверное, в тысячный раз вспоминая обстоятельства моего появления в этом мире, мы добрались до берега, где в тени леса укрылся дом Чернавы.
– Хм, лодки нет, – Дарина осмотрелась по сторонам.
– Может, по протоке или к Варасу уплыла?
– Тогда к батюшке, – ответила Дарина, еще раз огляделась, подняла ворот кафтана и, ежась от прохладного тумана, что начал стелиться по озеру, поудобнее уселась.
Спустя час были у дома Вараса. У мостков, кроме лодки Чернавы, стукались бортами еще две лодки.
– Из Городища, за заказом приплыли, – отметил я лежащие в них небольшие круглые щиты дружинников.
– Похоже, – подала мне руку Дарина, и я помог ей выбраться на мостки, потом перебросил вязанку
