же родило глубоко внутри её Я тёплое ответное чувство комфорта и защищённости.
– Меня зовут Сергей. – сказал он ей очень мягко и ласково почти на ухо. – А вас?
– А меня Анастасия, можно просто Настя. – скромно ответила она, ещё раз затрепетав ресницами и стараясь подхватить его нежную интонацию.
– Какое красивое имя! Царское! Оно мне всегда нравилось. У меня ни одной знакомой Анастасии ещё не было! – сказал он, теперь уже улыбке передав теплоту своего голоса, отчего глаза его заблестели, а улыбка получилась очень красивой и нежной.
За столом, за который они уселись, оказалось человек двенадцать. В основном это были солидные мужчины и две полные дамы, похожие на обыкновенных жён. Сергей усадил Настю на стул и взялся на ушко знакомить со всеми. Её близорукость не позволила ей в тот первый момент, когда он остановил её в проходе между столиками, определить состав сидящих за столом мужчин, но сейчас она находилась в их кругу и рассмотрела всех вполне откровенно и понятно для себя. Компания представляла из себя очень интересное зрелище. Это был набор случайных, никак не подходящих друг другу людей.
Две степенные дамы и двое парней, включая Сергея, были похожи на вполне нормальных людей, а все остальные были явно «голубые». Она всегда старалась держаться от них подальше, не вступая в дружеские отношения. Эти были не ресторанные «голубые», которых она знала наизусть, эти были из «новых русских» или чиновников, имеющих жён, детей, и тщательно скрывающих от окружающих свои интимные страсти. Они позволяли себе развлекаться только на стороне и по собственной прихоти. Поэтому, неизвестно почему оказавшиеся между ними две дамы, смотрелись здесь совершенно неуместно. Было непонятно, как и зачем они попали за стол? Но если бы это и были жёны, то это было бы даже дико и пошло. Значит, это были коллеги по работе, которые, может быть, и догадывались о тайных страстях мужчин, но не обсуждали это вслух, тем более в кругу именно этих мужчин. Такие женщины или просто всегда молчат, или делают вид, что ничего не замечают.
Опять двойная мораль нашего загнивающего общества. – подумала Настя. – когда все всё видят, но делают вид, что на свете ничего такого нет и быть не может, прикрывая своим молчанием самый обыкновенный разврат тел и душ. – А нас наверняка презирают и ненавидят…
Странно, что именно сейчас она оказалась за столом, целиком расцветшим голубым цветом разврата, цветом «конкурирующей» ей части общества, хотя и мужского.
Она не понимала «голубых». Она считала, что Бог не создавал на свете белом таких неполноценных мужчин или женщин. Он создавал конкретно Еву-женщину и Адама-мужчину. Ни гермафродитов, ни лесбиянок, ни педерастов он не создавал. Наверное, это был сбой в генной структуре Божьего деторождения. Брак. Она не любила их ещё и потому, что они были постоянной конкурирующей командой в «уличном бизнесе», где она продавала своё тело, так же как и они. Хотя, на любой вкус – любые предложения…
Долгая
