призвав на помощь слабо знающих языки психологов, психиатров и психотерапевтов. Благими намерениями вымощена дорога в ад. Вред, который нанесли увлеченные поиском истины исследователи, будет трудно преуменьшить. Однако приуменьшить его необходимо.
Среди врачей не принято называть страдания больных понятными им словами. Обманчиво и название психиатров, психотерапевтов и психологов, из которого можно сделать неверный вывод, что они изучают и лечат душу больных, слово ψυχή – псюхé в греческом языке значит «душа». Однако лишь очень редкий психиатр, психотерапевт или психолог признает, или даже допустит существование сущности под названием «душа». Для большинства из них человек есть разумное животное, обладающее сознанием. Каждый из них точно знает, что главным отличием этого животного от других является речь (примеч. iv).
Важнейшие наблюдения, изучая речь покалеченных русских солдат, сделал один из прародителей психолингвистики А.Р. Лурия:
Мало понять непосредственное значение сообщения. Необходимо выделить тот внутренний смысл, который стоит за этими значениями. Иначе говоря, необходим сложный процесс перехода от «текста» к «подтексту», т. е. к выделению того, в чем именно состоит центральный внутренний смысл сообщения, с тем чтобы после этого стали понятны мотивы[1], стоящие за поступками описываемых в тексте [2] лиц.
Это положение легко проиллюстрировать на одном примере. В «Горе от ума» А.С. Грибоедова последний возглас Чацкого «Карету мне, карету!» имеет относительно простое значение – просьбу подать карету, в которой Чацкий мог бы уехать со званого вечера. Однако смысл (или подтекст) этого требования гораздо более глубокий: он заключается в отношении Чацкого к тому обществу, с которым он порывает.
Таким образом, внутренний смысл высказывания может расходиться с его внешним значением, и задача полного понимания смысла высказывания или его «подтекста» заключается как раз в том, чтобы не ограничиваться раскрытием лишь внешнего значения сообщения, но и абстрагироваться[3] от него и от поверхностного текста перейти к глубинному подтексту, от значения – к смыслу, а затем и к мотиву, лежащему в основе этого сообщения.
Именно это положение и определяет тот факт, что текст может быть понят или «прочтен» с различной глубиной; глубина «прочтения» текста может отличать различных людей друг от друга в значительно большей степени, чем полнота восприятия поверхностного значения.
Это положение о важности перехода от внешнего значения текста к его глубинному смыслу хорошо известно литераторам, актерам, режиссерам, и, несомненно, анализ этого процесса должен занять в психологии значительное место. Анализ перехода от понимания внешнего значения сообщения к пониманию «подтекста», перехода от значения к внутреннему смыслу сообщения является одним из самых важных (хотя и наименее разработанных) разделов психологии познавательных процессов (примеч.
Намерения. От фр.
Лат.
Отвлечься.
