музами предмет,Она одна из тех, чьей славы свет
Бессмертен. Ну, так что же,
Вы будете настаивать, мой друг?
Тогда окиньте взглядом пестрый круг
Своих очаровательных подруг
Одна из них на ангела похожа.
А вот строки, посвященные другой красавице, которой, вероятно, комплименты поэта понравились куда меньше:
У Лесбии в глазах блистала власть,
Перед которой я готов был пасть,
Поняв, что я совсем не Прометей,
Чтобы добыть огонь таких очей.
Но только завела красотка речь,
Как я решил и взором пренебречь.
Бальзам на раны глупость пролила:
Глаза меня убили – речь спасла.
Аморет умнее очаровательной Лесбии, но поэт, видимо, уважает одну немногим более другой и описывает обеих в изысканном сатирическом духе:
Куда девалась Аморет?
Все ищут – и найти не могут.
Но вот вам несколько примет
Я думаю, они помогут.
Она изысканно скромна,
И каждый жест продуман тонко,
Хотя и держится она
С наивной грацией ребенка.
Ее глаза всегда хотят
Сжигать дотла, разить до смерти
Но он рассчитан, этот взгляд,
И вы ему не слишком верьте.
Она презрения полна
Ко всем, кто ею увлечется,
Не понимая, что она
Не лучше тех, над кем смеется.
Что должна была совершить Аморет, чтобы навлечь на себя такой сатирический обстрел? Неужто она устояла перед неотразимым мистером Конгривом? Да возможно ли это вообще? Могла ли устоять Сабина, когда пробудилась и услышала, что такой бард поет под ее окном? Он пишет:
Смотри, она встает, Сабина!
И солнце поднялось как раз.
Но солнце светит вполовину
Огня ее чудесных глаз.
Светило скрылось за горами,
Настала ночь – и я постиг,
Как животворно солнца пламя,
Как гибелен ее ледник.
Ну как, ваше сердце тает? Не кажется ли вам, что он божественный мужчина? Если вас не тронула великолепная Сабина, послушайте о благочестивой Селинде:
Селинда в храм бежит молиться,
Лишь о любви начну молить,
Но эта дура будет злиться,
Посмей ее забыть.
Я не хочу идти к другим
Но как ее добиться?
Пусть сделает меня святым,
А я ее – блудницей.
Какой всепобеждающий дух в этих строках! Как неотразим мистер Конгрив! Грешник! Далеко же ему до святого, этому восхитительному негодяю! Добиться ее! Разумеется, он ее добьется, неотразимый плут! И он знает это: как же иначе- с таким изяществом, с такими манерами, в таком великолепном, чудесно расшитом наряде; вот он перед вами в туфлях с красными каблуками, украшенных
