опубликован отчет о деле, в котором эти ныне покойные легкомысленные люди живут и сейчас, и всякий, кто этим интересуется, может их там лицезреть. Лорда Уорика препроводил на суд помощник главного смотрителя лондонского Тауэра – этот благородный тюремщик шел впереди него и нес топор, а потом стоял с этим топором у скамьи подсудимых, по правую руку от обвиняемого, обратив лезвие в сторону от него; обвиняемый, войдя в залу суда, отдал три поклона – один лорду председателю суда и два – пэрам на обе стороны; его милость и пэры ответили на поклоны. Кроме этих знаменитостей в величественных париках, которые кивают направо и налево, из прошлого является целый сонм людей помельче и проходит перед нами – веселые капитаны, которые шумно ссорятся в таверне, смеются и ругаются над чашами с вином, трактирщик, который им прислуживает, служанка, которая подает им еду, судебный исполнитель, который ходит крадучись, носильщики портшезов, которые тяжело шагают по неосвещенным улицам и покуривают у садовой ограды, пока за ней бряцают шпаги. «Эй, помогите! Человек ранен!» Носильщики прячут свои трубки, помогают джентльмену перелезть через ограду и относят его, бледного и окровавленного, в веселый дом на Лонг-Эйкр, где поднимают с постели дюжего лекаря; но рана под ребра докапала беднягу. Доктор, лорды, капитаны, судебные исполнители, носильщики и благородный тюремщик с топором – где вы теперь? Голова благородного тюремщика давно слетела с плеч; лордам и судьям уже нечем кланяться; судебный исполнитель больше не вручает повестку; трубки добрых носильщиков вынуты изо рта, и сами они, со своими мускулистыми икрами, отправились прямо в преисподнюю – все безвозвратно сгинуло, как и Уилл Маунтфорд и капитан Кут. Человек, о котором пойдет речь в нашей сегодняшней лекции, видел всех этих людей – вполне возможно, он скакал среди гвардейцев за капитаном Кутом, писал письма и вздыхал по Брэйсгердл, не раз возвращался домой под хмельком в портшезе, распив не одну бутылку не в одной таверне и улизнув не от одного судебного исполнителя.
В 1709 году, когда начал издаваться «Болтун», наши прапрадеды, вероятно, обрадовались этому новому восхитительному журналу не меньше, чем впоследствии любители легкой литературы романам об Уэверли, на которые публика накинулась, забросив то хилое развлекательное чтение, монополия на которое принадлежала всяким мисс Портер, Аннам Суонси и достойнейшей миссис Рэдклифф с ее мрачными замками и пришедшими в негодность старыми призраками. Я просмотрел много комических книг, которыми забавлялись наши предки, от романов духовной соратницы Свифта, миссис Мэнли, прелестной авторши «Новой Атлантиды», до шутливых писаний Тома Дэрфи, Тома Брауна, Неда Уорда, автора «Лондонского шпиона», и еще нескольких пошлых книжек. Жаргон таверн и трактиров, остроумие вертепов составляют наиболее выразительную часть пестрой смеси, из которой состряпаны эти пасквили. В превосходном собрании газет, хранящихся в Британском музее, вы можете найти, кроме того, экземпляры «Мастера» и «Почтового вестника»
