В этой гостинице я просто швейцар, и в мои обязанности не входит танцевать полночи напролет, таскать на руках избалованную девицу и спать на полу в коридоре! И уж тем более – унижаться и выслушивать оскорбления в свой адрес!
Илья нервно снял с рук белые перчатки и с силой кинул их на пол.
– Я сейчас же позвоню своему агенту, – зашипела Юлия, – и завтра жди повестку в суд, кретин! Ненормальный придурок! Имбецил! Чмо!!!
Илья злобно улыбнулся ей.
– Да пошла ты в жопу, овца! – с отвращением крикнул он и вышел прочь.
Уже через пять минут на рабочем столе Алексея лежало свежее заявление об увольнении.
5. Серые стены
По улице шел уставший изнуренный парень. Его глаза с грустью смотрели на асфальт. Он пребывал в полнейшей задумчивости, и иногда прохожие пихали его в плечо.
– Посторонись! – недружелюбно советовали они.
Илья их не слышал. В голове одна за другой всплывали сцены прошлого дня, и они не были для него приятными. Илья чувствовал, что в нем что-то поменялось. Нет, он не стал хуже. Но внутри него были какие-то перемены, которые он и сам пока не мог понять. Внутри было пусто. Внутри было полное разочарование. Он маялся и не знал, как избавиться от этого чувства.
Илья положил теплую ладонь на грудь. Нет, его сердце не болело. Но где-то под ним была такая пустота! Будто внутри чего-то не хватало, будто там образовалась огромная серая дыра, на месте которой раньше было что-то живое. Душа болела, а Илья не знал, как избавиться от этого пожирающего непонятного чувства, от которого внутри вдруг стало так неуютно.
Он с удовольствием вдыхал теплый летний воздух. Июнь только начался, а погода установилась очень теплая и спокойная. От асфальта исходил жар, проезжающие машины отравляли воздух и людей, без того отравленных жизнью.
Вяло и уныло Илья свернул во дворик и доковылял до подъезда. Он медленно поднялся на пятый этаж, и вдруг его настроение ухудшилось еще больше. Илья вспомнил про квартплату, которая все еще висела у него на шее, и остановился перед дверьми. Он подумал о чем-то пару секунд, а потом спокойно зашел в квартиру. Илья разделся, заглянул в комнаты – никого не было. Тогда с некоторым облегчением он зашел к себе.
Илья угрюмо остановился в своей комнате и поднял твердый взгляд на стены. Затем спокойно прошелся по комнате…
– Юлия Мертц, – задумчиво вздохнул он.
И вдруг его глаза оживились. Он ощутил, как его кисти теплеют и как в них пульсирует кровь взбудораженного сердца. Илья сжал кулаки и в них проступили темные вены. Он на мгновение закрыл глаза, но не выдержал. Илья рванул вперед и как ненормальный стал крушить все на своем пути. Он рвал плакаты и с остервенением раздирал их в клочья. В его песочных глазах играл маленький живой огонек, который придавал им блеск и странное сияние переливчатой темноты. Это был ураган, ураган чувств и выброс сжатой энергии, которая уже не могла ютиться у него
