я вышел из комнаты, то понял, что в спальне родителей работает телевизор. Я подошел к двери и заглянул в комнату. Отец лежал на боку и слегка посапывал, а мама лежала рядом и смотрела телевизор, разглаживая живот своей правой рукой. Рядом с ней на тумбе стояли цветы, которые я подарил. Мое сердце вдруг дрогнуло. Мне стало невыносимо больно, оттого, что я накричал на нее. Я открыл дверь, и она сразу же увидела меня. Мы смотрели друг другу в глаза несколько минут, а потом она сдалась, опустила голову и тихонько заплакала. Я подошел к ней и крепко обнял её. Не знаю, что я хотел показать этим жестом. Что мне жаль? Или, что я ее люблю, несмотря ни на что. А может быть, все сразу? Возможно, в эти объятия я вложил всю ту боль, которую испытываю, когда вижу ее страдания, а заодно и всю мою любовь к ней.
Не знаю, бывают ли у других такие же сложные отношения с родителями, но у нас все было очень скверно. Нам не удавалось прожить ни дня без скандала, даже если мы сильно старались.
Мы просидели с мамой в обнимку целый час. Я держал ее за руку, а она держала свой живот, а по ее щекам катились слезы. Внутри у меня все сжималось, каждый раз, когда она что-то говорила. Я ловил каждое ее слово и молча, кивал в ответ.
– Мы решили, что хотим еще одного ребенка… – мама хмыкнула носом – когда ты был в полицейском участке. Мы не собирались заменять тебя им. Просто мы устали от такой жизни. Понимаешь, когда ты пытаешься жить, ты цепляешься за что-то хорошее в своей жизни, а у нас с отцом ничего такого не было. Когда мы думали о тебе, это лишь причиняло нам боль… Много боли и страданий… Мы просто захотели, чтобы рядом с нами появился кто-то, кто мог заставить нас улыбаться каждый день, кто-то, кто бы мог поднимать нам свое настроение одной лишь своей улыбкой. Мы сходили к врачам, чтобы проверить свое здоровье и убедиться, что мы все еще можем иметь детей. Нас предупреждали, что это опасно, и что это очень серьезный шаг. Но мы пошли на это, чтобы еще хоть раз почувствовать себя счастливыми. Ты даже не представляешь, что это такое, когда ты держишь в руках этот маленький сверток, от которого пахнет детской присыпкой и молоком. Каково это, наблюдать, как твой ребенок делает свои первые шаги, как он учится говорить. Видеть, как он смеется и радуется жизни. Мы не хотели оскорбить твои чувства, Джек. Но я не хочу, чтобы ты винил нас с отцом. Нам по-настоящему тяжело было признаться тебе в этом, потому что, несмотря на то, что мы знаем свои истинные намерения, мы знаем, как это выглядит, и мы знали заранее, как ты отреагируешь. Я мысленно готовила себя к тому моменту, когда ты закричишь на нас и уйдешь в свою комнату. Но ты даже не представляешь, как это, когда не знаешь, что будет после. В моей голове крутилась куча мыслей по поводу того, каким ты выйдешь из своей комнаты. Станешь ли говорить с нами. Мне так страшно, что ты можешь однажды выйти из дома, и больше никогда не вернуться. Мне так страшно от той мысли, что ты можешь снова взяться за наркотики и выпивку, мне становится дурно от той мысли, что ты можешь навредить себе. Ты даже понятия не имеешь,
