с вами разберутся, выяснят, что вы за актриса такая!
Вместо ответа Аркашова вырвала из его клешни руку, достала удостоверение из сумочки и протянула его Феоктистову.
– Что это вы мне тут суете, что это за бумажонка? – грубо проговорил Феоктистов.
– Пропуск в театр, – пояснила женщина. – Вам должны были оформить такой же. Сравните.
Феоктистов поднес пропуск к глазам.
– Аркашова Елизавета Петровна, – прочитал он. – Да, действительно. Извините. Так вы, Елизавета Петровна, утверждаете, что спасали мою репутацию? Позвольте вас спросить, каким образом? И почему для этого вам потребовалось провести ночь в моем номере?
– Неужели вы ничего не помните?
– Помню. – Феоктистов напряг память. Но это не помогло, она ему так ничего и не сообщила. – Нет, ничего не помню, – вынужден был констатировать он.
– Вчера вам был представлен весь актерский состав, задействованный в вашей пьесе. Дальше это приятное знакомство, как у нас водится, было продолжено в ресторане в неформальной обстановке.
– Я это прекрасно помню. Только причем тут моя репутация? Неужели я устроил скандал в ресторане?
– Если не считать пары стульев, брошенных в официанта, и нецензурной брани, то в остальном, можно считать, вы вели себя почти безупречно.
– Что значит почти? – возмутился Феоктистов – На что вы намекаете? Уж не хотите ли вы сказать, что я еще и приставал к вам?
– Приставали, приставали. И в очень откровенной форме.
– Надеюсь, вы мне ничего такого не позволили?
– Позволила.
– То есть?
– А что вас так удивляет?
Феоктистов неожиданно для себя почувствовал некоторое смущение. В своей жизни ему доводилось приставать к немалому количеству женщин, но почему-то ему не хотелось, чтобы эта женщина вошла бы в их число. Хотя с другой стороны, какая, в сущности, разница.
– Ну, ведь вы не могли не видеть, что я смертельно пьян. Зачем вам это? Хотя вы, очевидно, хотите роль в моей пьесе?
– В вашей пьесе я уже имею роль. Но если следовать вашей логике, то для этого мне надо было бы снимать штаны не с вас, а с режиссера театра.
– И что вам это удалось? – вдруг с проснувшимся интересом к теме спросил он.
– Нет, они на нем очень крепко держатся, в отличие от ваших. Когда же вы их наденете, наконец!
Только сейчас Феоктистов вспомнил, что стоит перед женщиной в трусах и майке. Он стал суетливо натягивать штаны и рубашку.
– Зачем же вы тогда меня раздели? – спросил он.
– А что вас смущает в данной ситуации? – пожала она плечами.
– Ну, вы теперь, очевидно, будете на что-то рассчитывать. А вы, знаете ли, совершенно не в моем вкусе.
– Да успокойтесь вы. Вчера я вам позволила лишь оскорбительные намеки и слова в свой адрес, не больше.
Феоктистов облегченно вздохнул.
– А я ведь
