пожал в ответ плечами.
– Слушай, я все-таки не догоняю, – продолжал Емельянов, но уже без иронии. – Ты что, серьезно?
– Серьезно, – вздохнул Разумихин. – Я попробую тебе объяснить – если, конечно, хочешь.
– Попробуй, – согласился Емельянов без особого энтузиазма.
Объяснял Разумихин недолго, да и объяснения свои считал излишними: уж кто-кто, а Емельянов должен был понимать его с полуслова. Ну что он, бывший военный разведчик, мог рассказать нового такому же битому – перебитому рыцарю плаща и кинжала?
Да, он жрал водку со всеми шишками из местного УВД, из прокуратуры, с гэбешниками: все они ходили в его «друганах», но их дружба нужна, если по пьянке угодил в ГАИ, или когда твой племяш-молокосос, родительское наказание, в очередной раз побил стекла в ресторане.
Но надеяться на их помощь в том деле, которое пытался сейчас «раскрутить» Разумихин, бесполезно: у самих «рыло в пуху», да и специалисты, прямо скажем, никудышные. Нет, накрыть уголовника они еще были в состоянии, но и то до настоящих воровских «авторитетов» уже руки не доходили. Да и не нуждался Разумихин в их помощи, чтобы полностью раскрутить, кто и как под него и бензиновые самодеятельные инициативы копает. Но вот беда: пока он копался в этом деле, его запросто и попросту могли шлепнуть – и прощай.
А то, что так может случиться, он почувствовал, недавно, совсем недавно. Нет, давление на него начали оказывать уже давно: с того самого времени, когда начали подписываться первые контракты на поставку нефти с Тюменью. Потом пошли и анонимные письма с угрозами, и телефонные звонки, и дружеские советы знакомых и даже приятелей из числа законоохранителей.
На все это Разумихин чихал со своей колокольни, но теперь атмосфера вокруг стала другой.
В чем выражалась эта перемена, он пока и не смог бы сформулировать, просто носилось что-то в воздухе, и это «что-то» он чуял тренированным нюхом.
А еще «хвост», который он заметил позавчера: уж больно он был профессионален, этот «хвост», даже высокопрофессионален, кроме Разумихина его никто и не заметил.
Разумихинский шофер-телохранитель, которому «сам Бог велел», пребывал в безмятежном неведении, а Разумихин разглядел; и вот тут-то и вырисовывалась проблема: не мог он, ну просто физически не мог сосредоточиться только на своей личной безопасности, как не может генерал одновременно выполнять сержантские функции.
Голова его постоянно была забита другими, более важными делами.
А его парнишка-телохранитель… Хотя и не полагалось такого по штату, Разумихин сам нашел подходящего паренька, устроил на работу и даже приплачивал ему из собственного кармана. Но что ж… Тот махал кулаками на загляденье, отлично стрелял, машину водил просто виртуозно, а еще был он спокойным, разумным и, главное, преданным, но… Этого всего хватало, чтобы разогнать уличных хулиганов, или пугнуть мелкого рэкетира-шантажиста, но…
Сколько уже насчитал этих чертовых «но» Разумихин в своем монологе!
Не было у парня опыта, да и где его набраться? А значит, не было чутья, настороженности, как говорят хирурги, не было. Играл
