оружие уложила в машину?
– Нет. – Кайндел отодвинула тарелку, встала. – Прошу прощения у хозяев. Пойду, действительно, упаковывать.
– Подожди немного, – проворчал Даниил, сосредоточенно ворочая ложкой. К преждевременному уходу из-за стола он явно не привык. – Мне еще с тобой хотелось парой фраз перекинуться.
– Перекинемся, – отозвалась девушка и пошла укладывать в багажник своего автомобиля клинки, завернутые в холст.
Прежде чем уложила в машину, каждый из мечей она подержала в руках, проверив еще раз, не легло ли на какой-то из них непрошенной магии. Хотя вокруг кузницы развернулось настоящее магическое сражение, особенно после того, как в схватку ввязались ребята из ее команды, чары, к счастью, миновали металл, и он остался девственно чистым, готовым принять в себя любую другую магию.
После боев у Морского порта их шестерка – Илья Тверской, Роман по прозвищу Маг, Сергей (с тех пор как его рукоположили, иного обращения, как Отец Сергий, он уже ни от кого не слышал), четверорукий джаншуриец Горо, Лемти и сама Кайндел – была признана командой. Впрочем, все двадцать курсантов после тех событий разбились на группы, и для простоты пересчета их теперь именно так и распределяли в списках.
Обучение теперь строилось с расчетом на деление по командам. Лишь одно было непонятно до сих пор – кто в каждой из команд будет координатором. К будущим командирам пока только присматривались, почти каждый курсант лелеял надежду к концу обучения (через пять лет, если у Организации не изменятся планы) стать младшим офицером. Девушка снисходительно воспринимала порывы Ильи показать, что он в команде самый сообразительный и ответственный. Ее куда больше занимало то, чему их учили, и то, насколько доверяли ей лично.
Правда, косые взгляды ей уже давно не случалось ловить на себе. Единственный высокопоставленный офицер ОСН, который продолжал активно ее не любить, – Багира, старая знакомица Одина еще в бытность его полковником ФСБ. Эта тридцатипятилетняя женщина с пронзительными красивыми глазами, черноволосая и томно-гибкая, полгода назад обнаружившая, что она – пантера-оборотень, невзлюбила Кайндел с первого взгляда. Но, признавая ее право относиться к ней без симпатии, девушка знала, что без причины женщина не станет цепляться к ней и, уж тем более, делать гадости.
На гадости нынче не было ни сил, ни времени.
И будущее казалось ей все более спокойным, хотя в действительности ближайшее время на мирную, обустроенную, безмятежную жизнь можно было и не рассчитывать. Организация все пыталась разделить Петербург с Кругом, если нельзя было вовсе выгнать врага отсюда, а под шумок другие, менее крупные группы магов, чародейские Ордена и Гильдии и прочие маги посильнее отщипывали себе по кусочку.
Тем временем обыватели жили своей жизнью, постепенно привыкая к шальным заклятиям и обучаясь их избегать. А хозяева предприятий плевать хотели на то, кому в результате достанется город, и торговали
