меховых шапок, несколько кошелей с серебром. Я пошел к Алтуфию.
– Это что у меня в комнате, откуда взялось?
Алтуфий принялся громко хохотать, хлопая себя по ляжкам.
– Да ты и в самом деле ничего не помнишь? Слаб ты пить! Лекарь хороший, а вот пить слаб! Это же тебе за работу дали, товарищи мои, торговые люди, да благодарность передавали, спрашивали – когда в Москве будут, можно ли зайти к тебе, полечиться али кого из родни привезти?
– Можно, конечно, работа у меня такая.
– Хотел сразу по водочке с тобой поговорить. У нас хлебное вино в Нижнем тоже творят, да с твоей водкой не сравнишь. Давай сразу большую партию куплю, скажи только, когда приказчика прислать да почем штоф стоит?
Мы обговорили все условия сделки и ударили по рукам. Теперь надо было решать вопрос с обратной дорогой. Можно было договориться с купцами, везущими товар на своих кораблях в Москву, но с кучей денег не хотелось рисковать. Я обратился к Алтуфию.
– Да гости сколько хочешь! Ты еще не всех объехал, кто хотел полечиться, а когда скажешь, что домой пора, тем же путем назад доставлю. Я ведь обещал, и слов назад своих не беру.
– Да уже надо мне назад. Больные у меня там есть.
Алтуфий развел руками.
– Надо так надо. Когда обратно думаешь?
– Завтра с утра. Сегодня еще кое-кого объеду, обещал.
Сев в возок, снова поехал по купцам. Осматривал их самих, их жен, детей и ближнюю родню. К вечеру, усталый и выпивший, снова заявился домой. Я понимал, что каждый купец хочет быть хлебосольным хозяином, но так и спиться можно. С утра холопы быстро перетаскали в возок мое имущество; две сумки с монетами и сумку с инструментами я нес сам.
У возка попрощался с Алтуфием и его семейством, которое дружно вышло меня проводить. Когда я начал отъезжать, все дружно поклонились в пояс.
Жалко мне в этот миг стало Россию – таких людей в войны да революции с перестройками потеряли, соль и цвет земли русской! Трудолюбивые, хваткие, жадные до дела, но не дураки отдохнуть и выпить. Все умели, но всему свое время.
Обратно я добирался точно так же. Сменялись гребцы, оставалась лишь лодка да я со своим грузом. До Москвы добрались быстро, за два с половиной дня.
Когда я зашел в дом, Настя, развернув мои сумки, ахнула:
– Да ты из Франции меньше привез! Вот тебе и Нижний Новгород!
Я приказал истопить баньку, перекусил, помылся и завалился спать. Устаешь все-таки в дороге, да и погода была мерзкая: холодно и сыро, совсем не для путешествий. Дома отогревался и отсыпался два дня, затем объехал свои предприятия.
На водочном заводике уже вовсю кипела работа над заказом Алтуфия, надо было сделать за неделю три тысячи бутылок, по срокам вроде успевали. Через неделю прибыл приказчик от Алтуфия, водку к тому времени приготовили. Приказчик расплатился, рабочие начали грузить ящики на подводы. Со слов приказчика, купец будет в Москве через месяц, если водка хорошо будет продаваться, сделает еще
