до бунта. А чуток поднять расценки вполне нормально. Должны же хоть что-то получить взамен? Тем более массового выхода до сих пор не заметно. Землю ведь с собой не унесешь. А такие суммы могли иметь лишь разбогатевшие на отхожих промыслах. Ну так они и знали, куда идти. Только не каждому дано подняться.
В центральных губерниях процентов сорок на оброке, в северных доходит местами до восьмидесяти, но серьезные капиталы завелись у одного из ста таких ходоков. И то удачно в сравнении с прошлым. Они теперь могут записываться спокойно в мещанство и купечество.
– Четыре серьезных заговора последовало, – с усмешкой сообщил я, – не считая обычных болтунов. Даже по пьянке молвить «Нынешней-де государыне, надеюсь, недолго жить» достаточно опасно. Таких не меньше сотни просторы Сибири осваивают. Нервов потрачено много, но я и сейчас считаю, оно того стоило для пользы державы.
– Так все-таки ты!
– Общий проект писал, не отрицаю. Без Анны Карловны сам бы ничего не сделал. Здесь воля нужна и поперек многих идти. И не испугаться. Много на свете критиков, но крайне мало готовых и способных в любой момент и по первому требованию занять место критикуемого им и выполнять на пользу государства, а не себе в карман.
– А теперь они все вокруг Дмитрия собрались, – понимающе подвела итог Софья.
И это мой огромный просчет. Я сделал ставку на наследника. Петром его не зря назвали, с дальним прицелом. Пусть и не лично воспитателем был, но подбирал учителей, составлял программу обучения, объяснял непонятное и вводил в курс происходящего. Царевич был «бодр умом» и охотно узнавал новое, будучи любопытным и сообразительным от природы. К двенадцати годам в совершенстве овладел латынью, знал польский, французский и немецкий языки. Он читал труды эллинских и римских классиков философии, изучал математику.
К шестнадцати высказывал вполне здравые суждения и вел переписку со многими известными учеными и людьми. Не стеснялся спрашивать совета и перепроверял его у других специалистов, поступая на манер умудренного опытом мужа. Ну кто мог заранее знать, что, полностью соответствуя своему тезке, первому императору, полезет в холодную разлившуюся Неву, спасая людей, и умрет от воспаления легких?
Если бы хотя бы за год до этого не выдали замуж за короля Дании Кристиана VII единственную дочь Анны и его сестру Елену! Вполне могла повторить путь матери и стать императрицей. Ничуть не хуже характером, и в отличие от сыновей Анна ее любила, лично занимаясь воспитанием. А вышло то, что вышло. Не проявлявший особенных способностей и не готовившийся править Дмитрий выиграл в основном – остался жить, и заменить его некем.
Его окружение сплошь шведы с немцами и меня крепко недолюбливает. Даже вынужденную женитьбу Дмитрия на бывшей невесте брата Екатерине ставит в вину господину Ломоносову. Будто имелись другие варианты. Выдрать согласие на брак с сестрой короля Великобритании Георга III оказалось отнюдь не просто.
Екатерина
