разинул рот.
– Но я… Но, доктор Бэкон, я слышал, что уже собрано целых две группы. Разве мне нельзя поехать с одной из них?
Доктор Бэкон очень быстро просмотрел свои бумаги:
– К сожалению, одна группа состоит из ребят постарше тебя, а вторая группа организовала поездку заранее, несколько недель назад.
– А нельзя ли мне поехать с группой, которая идет на «Квакершу» и с которой едет мистер Данн?
– Именно об этой группе я и говорю. Они уже обо всем договорились и купили билеты.
Бэзил все понял. Взглянув ему в глаза, доктор Бэкон торопливо продолжил:
– Похоже, что есть лишь одно-единственное решение. Само собой разумеется, что в группе должно быть несколько человек, чтобы можно было разделить на всех расходы на сопровождающего. Если ты сможешь найти еще двух ребят, которые с тобой поедут, и до пяти вечера сообщишь мне их имена, я отправлю с вами мистера Руни.
– Благодарю вас! – сказал Бэзил.
Доктор Бэкон колебался. Под налетом застарелого цинизма зашевелился инстинкт, требовавший от него попытаться разобраться получше в этом необычном ребенке, чтобы понять, что превратило его в школе в предмет всеобщей ненависти? Среди учеников и преподавателей, кажется, существовала некая из ряда вон выходящая враждебность по отношению к Бэзилу, и хотя доктору Бэкону приходилось иметь дело с самыми разными пороками школьников, ему никак не удавалось докопаться до причины этой ненависти – ни самостоятельно, ни даже с помощью пользовавшихся его доверием информаторов из шестого класса. Видимо, причина была не одна, а сразу несколько; скорее всего, это было какое-то неуловимое личное качество. И все же он помнил, что поначалу Бэзил произвел на него на редкость благоприятное впечатление.
Он вздохнул. Иногда такие вещи проходят сами по себе. И он был не из тех, кто станет неуклюже торопить события.
– Очень надеюсь, Бэзил, что в следующем месяце мы сможем отправить домой более благоприятный отчет о твоей учебе.
– Да, сэр.
Бэзил быстро побежал вниз, в комнату отдыха. Была среда, и большинство ребят уже ушли в соседний городок Истчестер, куда Бэзилу, который все еще считался наказанным, ходить запрещалось. Оглядев тех, кто пока оставался у бильярдных столов и у школьного фортепьяно, он понял, что ему будет трудновато найти хоть кого-нибудь для этой поездки. Потому что Бэзил прекрасно знал, что он был самым непопулярным мальчиком в школе.
Началось все почти сразу, не прошло и двух недель после его приезда. Однажды младшие школьники окружили его толпой и принялись дразнить генеральчиком – возможно, их кто-то подговорил. В течение следующей недели ему пришлось дважды драться, и оба раза собравшиеся вокруг были целиком и полностью на стороне его противников. Вскоре после этого, когда он, толкаясь и пихаясь, торопился, как и все остальные, первым попасть в столовую, капитан школьной футбольной команды
