являлось то, что читать ее можно было лишь при помощи воображения, поскольку невидимые чернила хранят секреты до того самого дня, когда страницы поднесут поближе к огню – тогда записи проявятся. Чтобы определить, какие страницы уже исписаны, требовалось самое тщательное исследование, и одно довольно серьезное обвинение против одной пары уже успело наложиться на мрачноватые факты о том, что миссис Р. Б. Кэри страдала чахоткой, а ее сына, Уолтера Кэри, исключили из школы в Паулинге. Но не шантаж являлся целью этой работы. Информация сохранялась на случай, если герои этих историй вдруг «что-нибудь задумают» против Бэзила и Рипли. Обладание этими фактами давало им ощущение силы. Бэзил, например, никогда не замечал ни малейшей угрозы со стороны мистера Х. П. Крамнера, но стоило тому хотя бы намеком дать понять, что он что-нибудь задумал против Бэзила, как перед ним тут же развернулась бы летопись его собственных грехов.
Справедливости ради следует отметить, что «Хроника» в нашем рассказе более не появится. Много лет спустя тетрадь обнаружил под крышкой люка кто-то из слуг и, увидев, что все страницы пустые, отдал ее своей дочке; и все проступки Элвуда Леминга и Х. П. Крамнера в итоге оказались навеки скрыты под переписанной набело «Геттисбергской речью» Линкольна.
«Хронику» придумал Бэзил. От своего приятеля он отличался богатым воображением и избытком сил. Бэзилу было четырнадцать, глаза его всегда сияли. У него были каштанового цвета волосы, для своих лет он был не очень высок; в школе он считался способным, но ленивым. Больше всего ему нравились книжки про благородного грабителя Арсена Люпена – это был романтический феномен, недавно импортированный из Европы и вызывавший горячее восхищение подростков в первых скучающих десятилетиях двадцатого века.
Рипли Бакнер, носивший в то время, как и Бэзил, короткие «детские» бриджи, являлся немногословным и практичным членом партнерства. Его ум молниеносно реагировал на плоды воображения Бэзила, и никакой план не казался ему чересчур фантастическим для того, чтобы тут же не произнести в ответ: «Решено! За дело!» Поскольку третий состав школьной бейсбольной команды, где они играли за питчера и кетчера, распустили после неудачного апрельского сезона, ребята проводили вечера, силясь придумать для себя такой образ жизни, который соответствовал бы напору таинственной энергии, безвылазно циркулировавшей у них внутри. В тайнике под люком были спрятаны широкополые шляпы, пестрые шейные платки, шулерские игральные кости, сломанные наручники, легкая плетеная веревочная лестница, по которой можно было бежать на улицу через окно, а также ящик с гримом, в котором лежали два старых театральных парика и накладные бороды различных оттенков; все это дожидалось момента, когда ребята определятся, какие же именно незаконные предприятия им предстоит осуществить.
Покончив с лимонадом, они закурили по сигаретке «Хоум Ран» и повели бессвязный разговор о преступлениях, профессиональном бейсболе, сексе и местной театральной труппе. Разговор прервался, как только с
