годы руководил покойный Яков Александрович Казаков – замечательный реставратор и чудесный человек. Мне посчастливилось с ним общаться и делать совместные акции. Из небытия царскосельские реставраторы восстановили росписи потолков, используя архивные материалы, заставили радовать человеческий глаз многочисленные плафоны дворца. Это работа, я скажу как специалист, адски трудная по сложности поисково-оптимальных решений, по гигантской затрате труда. Надо сначала выполнить эскизы, а уже потом переносить их на потолок, а его расписывать невероятно трудно. Недаром великий Микеланджело в одном из своих сонетов пишет о росписях потолков Сикстинской капеллы: «Живот к спине прилип…»
С дочерью Марфой. Ленинград. 1985 г.
Когда мы вдоволь нагулялись по прекрасному царскосельскому парку, затаив дыхание осмотрели лицейские покои великого Пушкина, я предложил Серёже Купрееву и нашим спутницам пойти и посмотреть, что делается у реставраторов. Застали великих тружеников за работой. Купреев наблюдал за каждым их движением с величайшим вниманием, а потом прошептал: «Они – герои!» Спустившись с лесов, один из реставраторов отвёл меня в сторону и говорит: «Савва, мы знаем, что друг твой из «генералов», но сразу видно – мужик-то он нормальный. Может, пообедаем вместе?» Тут же на подсобных рабочих столах, а частично прямо на полу, расстелили крафтовую бумагу, разложили незамысловатое угощение – варёную колбасу, зелёный лук, хлеб и столь пришедшуюся к столу охлаждённую в воде ленинградскую водку. Начались милые сердцу застольные разговоры. Я наблюдал за внимательно и чутко слушающим реставраторов Серёжей. Увлечённо, как большой ребёнок, он внимал мастерам, не пропуская ни одного слова. На улице уже сказал: «Реставраторы – люди, которым надо при жизни памятники ставить…»
От казаковской бригады осталось трое: Борис Николаевич Лебедев, Иван Орестович Алексеев и Виталий Геннадьевич Журавлёв. Всем им уже за семьдесят, но они по-прежнему продолжают совершать свой скромный на первый взгляд подвиг. И когда я в тот приезд в очередной раз шёл по роскошным залам дворца, у меня перед глазами стояли лица этих людей. Главное в них – любовь к своему делу, и она делает лица удивительно выразительными и сильными. Я тогда никого из них не смог повидать и послушать неторопливый и обстоятельный разговор о делах обыденных и насущных. Зато мне удалось познакомиться с завершающим этапом восстановления Янтарной комнаты. И это ещё один подвиг русских реставраторов. Не могу сейчас перечислить всех героев, тех, кто работал, внося вклад в уникальное возрождение шедевра. Руководитель работ – Борис Павлович Игдалов, директор Царскосельской янтарной мастерской. Его помощник Александр Крылов показал мне отдельные элементы восстанавливаемой комнаты, рассказав о тонкостях и методах её восстановления. Меня поразили его слова: «Янтарную комнату не надо искать. Она умерла. Янтарь – материал очень хрупкий и недолговечный. Пока
